Остерия «Старый конь». Дело второе: Браватта - страница 26

Ипий удивленно взглянул на напарника. Ручной зверь? Он это серьезно? Но ведь это вполне возможно…

– И правда! – студиозус сразу же просветлел лицом, а разум его встал на твердую почву рационального мышления. – Но зверюга огромная!

– Циркачи и бродячие артисты, бывает, медведей дрессируют… – подал голос Ипий, которого слова напарника натолкнули на одну мысль.

Теперь уже удивление появилось на лицах Роберто и Леллио. Причем у инквизитора оно почти сразу же сменилось пониманием.

– И фургоны у них крытые! – моментально подхватил он мысль старшего товарища.

– А фургон тут при чем? – опешил прозектор, потеряв нить разговора.

Инквизиторы в унисон шикнули на него и начали быстро перебрасываться бессмысленными для него фразами:

– Циркачей только на въезде и выезде проверяют…

– А по городу они катаются совершенно свободно…

– В тех фургонах можно кого угодно спрятать…

– И ночуют на пустырях…

– Целый лагерь разбивают…

– У стражи узнать, сколько трупп в город въезжало…

– Они там все на голову скорбные…

– Коготь надо, чтобы охотники посмотрели…

– Я отнесу нашему супремо, он может знать, мужик опытный…

– Если я не нужен, можно мне еще с телом поработать?

Инквизиторы опять синхронно повернулись к прозектору. Посмотрели на него сперва с недоумением, а потом с подозрением.

– Зачем? – спросил его Ипий, не вполне вынырнувший из обдумывания новой версии.

– Ну как! Сердце гляну, легкие. Мне для работы…

Роберто махнул рукой.

– Работай! Только мне полный отчет об осмотре и вскрытии напиши и делай что хочешь! Только смотри мне, потом все собери обратно!

– Обижаете, синьор инквизитор!

Но его уже не слушали. Следователи увидели зацепку и стали походить на рвущихся с цепи охотничьих псов. Гончих.

– Я к барону да Бронзино, узнаю у него про циркачей! – Роберто сказал это уже на выходе из ледника.

– Я к начальству с когтем! – даже не думая возмущаться такому самовольству, ответил Ипий. – Потом еще заскочу в гости к парочке стражников.

Тут старшего инквизитора посетила еще одна мысль.

– Через два часа встречаемся на Ольховой улице.

Роберто прикрыл глаза и кивнул.

– Да, понял, где это. Зачем?

– Там есть трактирчик такой, на вывеске коняга намалевана. Обсудим все. Заодно и с человеком одним посоветуемся. Возможно, он сможет нам помочь, мужик головастый.

К несчастью, старика-супремо Ипию в кабинете застать не удалось. Секретарь лишь сообщил, что кавалер Торре почувствовал себя дурно и отправился домой отдыхать. Подчеркнув, что беспокоить его можно только в случае самой крайней необходимости. Например, если вызовет маркиз Фрейланг или великая герцогиня.

Необходимость опознания звериного когтя явно не относилась в понимании супремо к делам важным и неотложным. Поэтому инквизитор в коротком внутреннем диалоге с собой согласился, что старшие ночной стражи уже достаточно выспались. И отправился опрашивать их. Ну в самом деле, если уж решать, кого будить днем: их или кавалера Торре, – выбор был явно не в пользу простых стражников!

13 ноября 783 года от п.п.

Письмо доставлено торговым судном «Велоче» из Торуга. Награда капитану корабля в размере двадцати золотых выплачена.

«Ваша милость, граф да Вэнни начал браватту. Вывесил на своем замке флаги с двумя сломанными копьями. Его дружина блокировала тракт на Торуг, а егеря и сокольничие бьют голубей, отправляемых из города. Поэтому письмо удалось отправить только с оказией, капитан торгового судна «Велоче» Рафаэль Понди согласился доставить его в Сольфик Хун, хотя и планировал идти к Закатным островам. Магистрату неизвестна причина, по которой граф да Вэнни решил пойти на мятеж против трона. Однако сам граф поставил городские власти в известность о своем поступке и настоятельно рекомендовал воздержаться от отправки в ближайшее время торговых караванов через перевал, который находится под контролем его замка. Гонца, которого магистрат отправил в столицу с извещением о данном беззаконии, граф приказал повесить!»