— Я приказываю тебе встать с пола.
Уж от такой наглости моё красноречие пошло в атаку на мою выдержку.
— Приказываешь? На каких основаниях?
— Я твой муж. Имею право. — заявил и глазом не моргнул.
— Я твоя жена. Я тоже имею право тебе приказывать.
— Я не веду себя как… как ты.
— Да какая разница? — равнодушно отозвалась я. — Ты приказываешь мне подняться с пола, а я приказываю тебе не приказывать мне. По-моему, всё честно.
— Не забывайся, дарийка! — граф начал как-то странно порыкивать, чем заработал мой настороженный взгляд. — Вставай! Немедленно! — подавшись в мою сторону, он резко склонился надо мной, скомкал ткань на моих ногах своими ручищами и как дёрнул. Да вместе с моим лёгким платьицем!
Я пискнуть не успела, как в руках у графа оказалось и моё пришедшее в негодность платье, — явно какое-то похоронное, — и штора со взметнувшимся вверх карнизом, а глаза у графа сделались большие-пребольшие. И это его даже карнизом не приложило!
— Полагаю, без одежды, я заболею гораздо быстрее. — скучающим тоном я поделилась своим предположением с остолбеневшим драконом и в очередной раз тяжело вздохнула.
5. Глава 5
Шоковое состояние графа оказалось заразным. Я и подумать, не могла, что взрослый мужчина, муж, по сути, может реагировать на обнажённое тело жены подобным образом.
Казалось бы, справившись с потрясением, мой муж разозлился. Что-то прокричав о демонах и богах, он грозно пригрозил мне пальцем и, раскрасневшись от гнева, убежал.
Вместе со шторами, карнизом и моим платьем.
Я была в шоке. В полнейшем недоумении. Сам, главное, рукам волю дал, сам штору сдёрнул с меня вместе с моим платьем, ещё и орал, будто не сам накосячил, а я в чём-то была виновата. Даже двери забыл запереть. Во как!
На что злиться, спрашивается?
Осторожно поднявшись на ноги, я потянула с кровати светлую ткань, обмоталась ей, как смогла, и медленно двинулась вдоль стен своей темницы. Рассматривая причудливые полочки, шкафы и тумбочки, с некоторых я снимала большие отрезы ткани, с некоторых брала странные фигурки, что привлекали внимание своей несуразностью, а к некоторым вообще не хотелось прикасаться, потому что выглядели они ну очень жутко. Больше всего поразил шкаф, который оказался дверями.
Несмело заглянув внутрь небольшого помещения, я с удивлением обнаружила там уродливый сортир, огромное деревянное корыто с высокими бортами и ещё одну дверь.
Выходит, возможность спокойно пописать никто у меня не отнимал?
Утолив часть своих физиологических потребностей, я вернулась в основную комнату и продолжила осматриваться. Как бы я ни старалась, а взгляд снова и снова возвращался к столу и полке, где были разложены сухие цветы, странные косточки, украшения, железяки, какие-то черепа, жёлтая бумага, карандаши, разные по своей ширине, но одинаковые по цвету — чёрные.
Я не то чтобы смирилась со своей участью и возжелала стать примерной женой, но свой интерес уняла, отдав приоритет приказу мужа. В комнате было довольно прохладно. Возможно, не настолько, как мне тогда ощущалось, но, тем не менее, от пола шёл просто невероятный холод, распространяющийся по моему телу от босых ступней. Да и этот кусок ткани на мне… Марля, ей-богу.
Отыскав наконец-то шкаф с нарядами, я надолго у него зависла. Мало того что здесь не было ничего, кроме платьев и исподнего, которым при желании можно было бы обернуть одну из прикроватных тумбочек, так эти треклятые платья были словно на какую-то принцессу сшиты. В таких только на балах отплясывать, а не от холода спасаться.
