— Ох ты ж, чудеса! — не удержалась от восклицания служанка и прикрыла рот ладонью, а я шагнула к старику.
Ирфан взял бусины в обе руки и одновременно приложил их к моим вискам. Лёгкий разряд, похожий на удар статического электричества, прошиб кожу.
— Ничего себе хреновина! Неужели сработает? — пророкотал на всю палату бас, озвучивая мои мысли, и я подпрыгнула на месте, а потом заорала: — Это что за ерунда?! Я так и буду разговаривать? Этот Сиятельный издевается? — продолжило громко и чётко выливаться в окружающее пространство все, о чём я думаю.
Опомнившись, я содрала бусины с висков и откинула на кровать.
Сказать, что Фритка и Ирфан были удивлены — ничего не сказать. Бедная служанка была в глубоком шоке. Она держалась одной рукой за стену, другой за сердце, а рот её беззвучно открывался и закрывался — бедолага, видимо, сама онемела от потрясения.
Во взгляде доктора читалось не только удивление, но и осуждение. Ну а как он хотел? Думал, девушки думают только то, что говорят? Как бы ни так!
Кстати, о мыслях. Очень, очень опасный артефакт! Я так и спалиться могу в два счета! С этими бусинами надо думать очень осторожно и вообще надевать их стоит только в случае крайней необходимости.
— Не думал, Эвианна Лали, что ты умеешь так изъясняться. — Я пожала плечами и развела руками. — Я подправлю настройки и надену на тебя артефакт ещё раз…
Я принялась настраиваться на нужные мысли, чтобы, если вдруг что-то не так, думать о белой обезьяне...
— Она что, все понимает? — наконец, и к Фритке вернулся дар речи.
Я не удержалась и, поиграв бровями, коварно ей улыбнулась — служанка опять схватилась за сердце.
— Конечно, понимает, — проворчал Ирфан, поднимая бусины с кровати.
Он покатал их между пальцами, что-то пошептал, а потом вновь приставил к моим вискам.
Но на этот раз я была готова.
— Я ничего не помню. Мне нужна помощь в адаптации. Вы не можете меня выкинуть без знаний о мироустройстве, — выдала я на этот раз писклявым женским голосом и поморщилась, — я даже не знаю, умею ли читать. Не понимаю свою роль в обществе. Лишена представления, как живут в этом Нижнем городе...
— Что с ней, сияющий Ирфан? — завопила Фритка. — Откуда она такие слова знает, тем более если ничего не помнит?
Я тут же содрала с себя артефакты, чтобы не выдать в эфир лишнее.
А ведь я эту Эвианну совсем не знаю. Может, она была глупенькой, как рыбка. Что-то я не подумала об этом.
— Издержки выгорания. Ещё и не такое бывает, — принялся доктор объяснять странности не столько Фритке и мне, сколько себе — мне так показалось. — Я специально читал ночью справочники по потухшим и наткнулся на занятные случаи. Одна двуликая сияющая, потухнув, приняла вторую звериную ипостась и так в ней и осталась.
— Ох, ты ж, батюшки! Страсти какие! — бедная служанка, у неё прямо день открытий сегодня.
— Это ещё что! А другая потухшая в момент затухания перенеслась в загробный мир, где общалась с самим Мраком, а потом вернулась. Но с тех пор стала выдавать лишь пугающие пророчества... Кстати, Эвианна, ты не переносилась в загробный мир?
Я помотала головой, хотя случай и был чем-то схож с моим.
— И что теперь с ней, такой умной, делать? — забеспокоилась Фритка.
— А ничего. Книги я ей дам, а ты иди собирать вещи. Завтра утром вас спустят в Нижний город. Эвианна здорова, и делать ей больше в Верхнем городе нечего.
Служанка развернулась и, бормоча что-то недовольное себе под нос, унеслась.
