После обеда Даша удалилась к ручью заниматься фигурной лепкой по глине, а я снова взялся за топор. Довольно много времени ушло на заднюю стенку нашего жилища – жерди я решил ставить вертикально, и они все нужны были разной длины. Доски я, по размышлению, приберёг на потом. Проконопатил щели в получавшейся стенке мхом, чтобы не задувало. В самом верху оставил узкую щель, на манер форточки, прикрыв её дощечкой – когда сделаем какое-нибудь отопление, может быть жарковато.
Укрытие для дров сделал по тому же принципу, что и наш шалаш, то есть прислонил к каменистому уступу десяток жердей, закрепил на них поперечины, а сверху накидал и привязал еловых лап так, чтобы вода по ним стекала вниз. Что-то неминуемо попадёт внутрь, но тут и не требовалась полная герметичность. По земле положил несколько жердей, чтобы дрова не отсыревали от затекающей во время дождей воды. Ну вот, теперь оставалось только набить хранилище топливом и радоваться.
С навесом над костром было сложнее. Его нужно делать выше, чем наши шалашики, иначе он просто нафиг сгорит. Вкопать столбы возможности нет – слой почвы в этом месте сантиметров пятнадцать, дальше камень. Спасли деревья, росшие рядом с костром – они, конечно, невысокие и тонкие, но вес небольшого навеса выдержат. В итоге, две жерди я прибил одним концом к деревьям, а другие закрепил на уступе. И между ними уже положил поперечные несущие, на которые и пошли ложиться еловые лапы. Подумав, потратил два драгоценных железных листа и положил их непосредственно над кострищем – от жара еловые ветки неминуемо высохнут и загорятся, ведь высота навеса получилась не более двух метров. С металлом же такой неприятности не случится. Поскольку несущие деревца росли на разном удалении от кострища, форма навеса вышла неправильная, ну да нам и непринципиально. Если обзаведёмся нормальным жилищем, всю эту дичь можно будет просто разобрать.
Я отошёл в сторону, чтобы окинуть взглядом все творения рук своих. Выглядело неплохо: В центре горит костёр под навесом, справа наш шалашик, слева дровяник.
– Всего полтора дня, а не халтура! – торжественно объявил я окружающей среде. Среда молчала. Что ж, молчание – знак согласия. На том и порешим.
…
День, между тем, клонился к вечеру, а нам ещё таскать дрова. Я решил, что строительства на сегодня достаточно, и пошёл проверить раколовку. В ней, на этот раз, набилось аж пять членистоногих, которые были немедленно умерщвлены и доставлены в лагерь. Потом я решил выяснить, как продвигаются дела у подруги, и направился к её «мастерской».
Дела шли, на первый взгляд, неплохо. Даша сидела на камне перед импровизированным «столом», тоже камнем, и активно что-то лепила. Волосы растрёпаны, руки по локоть перемазаны в глине, но выглядела девушка довольной. Рядом с ней рядком стояли, кхм, изделия – кривенькие, косые, но вполне узнаваемые три горшка, две кружки, пара крохотных стопок и три тарелки. Четвёртая тарелка должна была, судя по всему, вот-вот выйти из-под Дашиных рук. Глядя на «посуду», было трудно сдержать улыбку, но я же уже говорил, что не враг своему здоровью?
– Неплохо выглядит. У тебя, похоже, талант.
– Ты стебёшься? – девушка подняла на меня вмиг блеснувшие яростью глаза. – Эти поделки только выкрасить и выбросить. Кажется, из дерьма что-то вылепить проще, чем из этой глины… – Даша вдруг сникла, того и гляди, заревёт.
