Остров. Проект «Робинзон» - страница 5

– Воняет. Причём даже сильнее, чем на Камчатке.

– Похоже, выход газов довольно активный. Странно, хоть Ладога и находится на стыке литосферных плит, какой-либо заметной тектонической деятельности здесь не наблюдается. А тут очень обильный и активный минеральный источник. Причем, на вершине скалы!

– Это странно?

– Даш, это не просто странно. Я слабо разбираюсь в геологии, но я рос в карельской деревне. Скал там – вагон и ещё пара железнодорожных составов. И, что характерно, из этих скал там не бьют минеральные источники.

– Ну, я не думаю, что твоё неверие заставит это озерцо немедленно высохнуть.

– В смысле неверие? Вот он, источник. Фактический факт. То, что его тут быть не должно в принципе, ему совершенно фиолетово. Журчит себе и журчит.

– Ну и пусть журчит, мы на это повлиять никак не можем. Давай осматриваться, что ли.

– Давай.

Я принялся осматривать горизонт. Скала возвышалась над всем островом, была выше всех деревьев, поэтому просматривался горизонт отменно. Погода ясная, в небе облаков совсем мало, видимость – отличная. Даже с моим, далеко не идеальным зрением было понятно, что во все стороны от нас плещется вода. Ни единого проблеска суши, небо смыкалось с гладью воды на всём протяжении. Ни лодки, ни паруса, вообще ничего, за что мог бы зацепиться взгляд.

Сам остров со скалы просматривался не очень хорошо. Северная оконечность, поросшая лесом, была им практически полностью скрыта от взгляда. Даже проплешина болота, которая, судя по карте, была ни фига не маленькая, не просматривалась никак. А вот береговые линии на западе и востоке были видны гораздо лучше.

Вдоль восточного берега, как и гласила карта, шла невысокая скалистая гряда, постепенно сходившая на нет и скрывавшаяся за лесом по мере того, как береговая линия заворачивала на запад. Между грядой и водой проходила узкая полоска пляжа, где-то – песчаного, где-то – каменистая, но относительно ровная. На эту полоску равномерно налетали вполне себе взрослые волны, именно этот шум прибоя я услышал при пробуждении. А ещё пляж был завален деревом. Видимо, волны много лет выбрасывали на берег топляк, и он здесь и копился. В нагромождении деревянного хлама просматривались и здоровенные брёвна, о тонкие жерди, и разные доски, и даже фрагменты каких-то конструкций, кажется, я заметил относительно целую лодку. Всё это безобразие тянулось метров на триста, как минимум. Похоже, что со стройматериалами тоже проблем не предвидится. Непосредственно же у самой скалы камень уходил в воду почти отвесно – там глубина начиналась сразу.

На западе картина вырисовывалась совсем другая. Бухта занимала бо́льшую часть берега, рога почти правильного полумесяца далеко вдавались в озеро, беря небольшой островок на выходе из бухты «в клещи». Северная часть была более пологой, заросшей лиственным лесом, в воду на десятки метров вдавались заросли всяких тростников, камышей и прочих рогозов. На юге каменистая насыпь постепенно переходила в нагромождение камней типа «ноги сломаешь». В центральной же части желтела узкая, метров пятьдесят, полоска песчаного пляжа. По всей линии берега рельеф был очень пересечённый, много мелких скал вперемешку с сосновым лесом. Более-менее ровная и свободная от растительности площадка примыкала лишь к песчаному пляжу.

Обойдя минеральное озеро и перепрыгнув через ручей – он едва достигал метра в ширину, я направился к южной оконечности скалы, осматривая западный берег. Между южным мысом, скалой и берегом располагались настоящие джунгли – там всё заросло густым кустарником, из которого местами торчали деревья и здоровые камни. Есть мнение, что ноги там можно сломать очень просто. Пожалуй, с Дашей туда ходить рискованно. Кстати, она уже добралась до самой южной оконечности скалы и что-то мне кричит, явно что-то нашла.