Действительно, в городе пришлось побегать. Опасаясь, что узнают, сторонились знакомых мест, но все заявки выполнить всё-таки удалось. На остров вернулись только к вечеру уставшие и голодные. Сразу накинулись на крабов, не ожидая тоста, не обращая внимания на Кузьму, с улыбкой наблюдавшего за своими «деловыми» товарищами. Только когда стол существенно поредел приступили к обсуждению новостей. Кузьма в основном слушал, поскольку его вклад в общее дело заключался только наведением порядка на берегу. Друзья же рассказывали всё подробно, как прошли торги, как пришлось соблюдать конспирацию и договариваться с бюрократами, что полезного в этот раз приобрели. Подтвердились опасения на счёт кондиции крабов. Брать их действительно было ещё рановато, хотя на пробу это почти не ощущалось. Ежей отдали подороже благодаря спросу и приличному состоянию. С бумагами пришлось повозиться, потому что обращаться за помощью к знакомым не решались всё из-за той же конспирации. В результате обсуждения, с учётом негативных факторов, пришли к общему мнению, что крабов, трубачей, мидий и гребешков на рынок пока не возить, можно попробовать предложить устриц и трепангов, из рыбы, пока вода ещё тёплая, стоит поохотиться за лакедрой, гипероглифом, может быть даже тунцом и привлекающим их в наши воды, пользующимся спросом японским анчоусом. Возможно удастся поймать и какую-нибудь другую южную рыбу.
С утра взялись за сооружение плота, своеобразного плавучего рифа с гирляндами ламинарии, саргасовых водорослей и ненужных верёвок из выбросов, растрёпанных и обросших мелкими ракушками. Такие сооружения используются рыбаками Юго-Восточной Азии и островных государств. Очевидно они служат убежищем для мелких организмов, а те, в свою очередь, привлекают крупную пелагическую рыбу. Когда всё было готово, искусственный островок или риф спустили на воду и отбуксировали подальше в море, но так, чтобы глубина не превышала длины якорного каната. Теперь предстояло какое-то время ждать пока в искусственных зарослях поселятся всякие разные остракоды и амфиподы. Неподалёку от островка поставили мелкую сетку на анчоусов. На крупную рыбу приготовили спиннинги. Можно было тоже попробовать сетку, но этот способ лова Робинзонам показался не интересным. Если бы не забота о выживании и материальном обеспечении они вообще занимались бы только любительским рыболовством, хотя притупить азарт редко удаётся человеческому разуму.
Залётный торгаш посетовал на то, что на других островах с рыбалкой совсем плохо. На мелководье туристы выдрали всё до последней съедобной букашки. Выходить на лодках подальше от берега боятся – участились случаи, когда незадачливых рыбаков сильным течением и ветром уносило в открытое море с весьма плачевным исходом. Да и оснащены обыкновенные туристы примитивными средствами. Специально на рыбалку на острова давно уже не едут, а едут попить водки, позагорать, подышать свежим воздухом, – это единственное, что осталось среди моря. Купаться взрослые тоже боятся, потому что пьяные часто тонут. Многие просят «в лес дрова везти» – на берегу, на свежем воздухе хочется отведать свежей ушицы и на закуску что-нибудь экзотическое. В следующий раз «рыбаки по неволе» обещали снабдить купца, объяснив, что они проводят эксперименты и могли бы поделиться частью улова после его анализа. Торгаш проникся серьёзностью миссии Робинзонов и даже выразил готовность участвовать в экспедиции, строго соблюдая её секретность. Ушлый предприниматель предвкушал серьёзную выгоду от такого сотрудничества, а островитяне побаивались за его язык, но что было делать, разве что – утопить. Чтобы не прибегать к крайности решили лучше, как можно полезнее, использовать «агента» и не посвящать его в свои тайны сверх того, что он уже знает и видел.
