– Товарищи офицеры, прапорщики, сержанты и солдаты, – грозно вещал с трибуны полковник, – всё должно быть скрытно, секретно, чтобы противник не знал о целях и задачах, а также о маршруте движения корабля. При посадке, на корабле, когда будем находится в непосредственной близости от берега или наблюдения мы всем своим видом должны изображать из себя беззаботных советских туристов….
В таком духе он инструктировал ещё минут пятнадцать, стращая нас немыслимыми карами в случае если кто-то, даже в невзначай, выдаст истинное предназначение корабля…. И наверно не одного у меня в голове проскользнула забавная картинка – корабль и на нём триста одинаково одетых и подстриженных трезвых молодых мужиков с тяжёлыми потугами изображающих беззаботных туристов. По моему, только безмозглых акул могла убедить такая яркая картинка.
После инструктажа полковник решительно сел рядом с медсестрой и по тем быстрым взглядам, которыми они обменялись, стало понятно, что полковник особо нас не будет докучать своим вниманием, а со всей своей страстностью, «с холодной головой, с чистыми руками и горячим сердцем», займётся разрабатыванием медсестры.
Среди комиссии возникла небольшая заминка, посовещавшись между собой с минуту, председатель комиссии пригласил к столу подполковника Шкуматова, где быстро был подписан Акт о проверке и готовности очередной партии военнослужащих к отправке на Кубу.
После чего председатель громко довёл до всех, обращаясь к Шкуматову.
– Товарищ подполковник, личный состав воинского эшелона № 12345 в вашем распоряжении.
– Есть, – подполковник Шкуматов повернулся лицом к залу и скомандовал, – Встать! Смирно! Слушай приказ! Приказываю, совершить марш по маршруту…..
Далее в течение десяти минут подполковник без запинки оттарабанил весь приказ, предусматривающий полный аспект мероприятий как при погрузке, так и в пути следования, а также меры безопасности при следовании воинским эшелоном морским транспортом.
После окончания приказа все, особенно офицеры и прапорщики, облегчённо вздохнули, так как существовала гипотетическая опасность в последний момент слететь с престижной командировки. А такие прецеденты были. Акт подписан, теперь в полную силу заработает канцелярия – списки в куче экземпляров, печати и всё такое, когда такая толпа пересекает границы Железного занавеса. Завтра в 23:30 погрузка на корабль.
После обеда я договорился с начальником учебного центра о машине на завтра, чтобы сгонять на вокзал в багажное отделение и забрать оттуда свои ящики с багажом, если они конечно прибыли и отпросился уже у Шкуматова съездить в город и купить на оставшиеся деньги кондиционер. Хоть и предупредили нас, что на Кубе всех обеспечат всем необходимым, в том числе и кондиционерами, я решил подстраховаться. Дадут – хорошо, не получится – у меня свой там будет и новенький. Да и, честно говоря, захотелось просто в последний раз прогуляться по русским улицам. Всё-таки уезжали мы на целых два года. Из своего личного опыта знал, что полтора года без отпуска, в чужой стране, для меня были критичные. Один раз у меня получился отпуск в январе за наступающий год, а следующий в декабре следующего года за прошедший. Почти два года не был в Союзе и уже чисто психологически не мог смотреть на правильные немецкие рожи, на готическую немецкую архитектуру, чистые и ровные улицы…. А когда вышел с Брестского вокзала и пошёл гулять по улицам, то просто умилился, увидев перекошенный забор и лежащего под ним пьяненького мужичка.
