– Снимем их, – решила Штеффи и сунула листки с именами к себе в рюкзак. – Давай выйдем.
Они вышли на палубу на носу корабля. Впереди раскинулось устье реки, впадающей в море. Против течения буксир тянул за собой какое-то судно. Было забавно смотреть, как маленький кораблик толкает большой, совсем как ребенок, который с усердием тянет за собой мать, чтобы показать ей что-то интересное. Вдоль пристани виднелись здания магазинов из красного кирпича. Огромные подъемные краны возвышались над ними, словно шеи жирафов.
Нелли теребила коралловое ожерелье на шее. Вообще-то это были мамины бусы, купленные много лет назад в свадебном путешествии по Италии. Нелли всегда восхищалась маленькими серпиками, скрепленными в неровные столбики. Перед отъездом мама подарила Нелли это ожерелье.
– Расскажи еще, Штеффи, – упрямилась Нелли. – А мне можно будет поплавать, когда мы туда приедем?
– Сначала ты должна научиться плавать, – сказала Штеффи. – Днем все возвращаются к себе в гостиницу и часок отдыхают. После обеда – прогулка в парке и концерт.
– Мы будем жить в гостинице?
– Не знаю. Может быть, у тех людей, у которых мы будем жить, есть какая-нибудь небольшая гостиница.
– Тогда у нас все будет бесплатно.
– А может, у них собственная вилла. Или частный пляж.
– А дети у них есть? – допытывалась Нелли.
Штеффи пожала плечами.
– Надеюсь, у них есть собака, – сказала она.
– А пианино? – в сотый раз спросила Нелли.
– Конечно, – заверила ее Штеффи.
Она знала, как сильно Нелли тосковала по пианино. Она начала заниматься музыкой незадолго до того, как они были вынуждены переехать из большой квартиры рядом с парком, где было огромное колесо обозрения. Мама была готова взять пианино с собой, хотя оно заняло бы почти всю их маленькую комнату. Но папа не разрешил.
– Нам едва хватает места для кроватей, – сказал он. – Или ты предлагаешь нам спать на пианино?
Пароход миновал устье реки и вышел в море. Мимо проплывали скалы и шхеры. Поднялся ветер, и над морем сгущались темные тучи. Нелли дернула сестру за рукав.
– Мне разрешат, Штеффи? – спросила она. – Мне правда разрешат?
– Что?
– Играть на пианино. Мне разрешат?
– Разрешат, – пообещала Штеффи. – Только не ной.
Нелли принялась напевать детскую песенку, одну из тех мелодий, что научилась играть на пианино. В отличие от Штеффи, ей достался от мамы красивый голос.
Пароход обогнул мыс. Здесь ветер усилился, и пароход стало качать.
– Мне холодно, – сказала Нелли.
– Иди внутрь, если хочешь.
Нелли медлила.
– А ты пойдешь? – спросила она.
– Пока нет, – сказала Штеффи.
Палуба уплывала из-под ног. Ее тошнило. Небо быстро темнело. Вдалеке слышались раскаты грома. Нелли сделала было несколько шагов, но передумала и вернулась.
– Иди же, – сказала Штеффи. – Я сейчас приду.
Она крепко схватилась за перила и закрыла глаза. Пароход качало из стороны в сторону. Штеффи перегнулась через перила, и ее стошнило. В горле щипало, она чувствовала слабость и головокружение.
– Ты заболела, Штеффи? – встревожено спросила Нелли.
– Кажется, у меня морская болезнь.
Штеффи закрыла глаза, крепко вцепившись в перила. Ноги не слушались ее. Держась за Нелли, она заставила себя вернуться в салон. Штеффи легла на лавку, положив вместо подушки под голову ранец, и закрыла глаза. Все вокруг завертелось.
Штеффи проснулась от того, что кто-то дергал ее за руку.
– Дайте мне поспать, – пробормотала она. – Я хочу спать.
