Мальчик остался наедине со своей приемной матерью. Он – снаружи, она – внутри страшного дома. Размахивая окровавленным мечом, Мачеха закричала, рванулась к приемышу, но споткнулась о тело мертвого мужа и растянулась между мужчин, с каждым из которых делила постель. Меч выскользнул из ее рук, поскакал по крыльцу, пачкая его кровью.
Мальчик знал, что нужно делать: он подхватил меч, повернул его в руке – лезвие сверкнуло в лунном свете. Медленно вошел в дом. Мачеха уже стояла на ногах. Ее красивое тело содрогнулось от страха, когда она увидела Мальчика. Она поняла, что это не сын вошел в ее дом, но смерть. Сейчас сталь остудит ее горячую кровь.
Она не сопротивлялась, когда сын, зажав рукоять в своих детских ручках, вонзил меч ей в живот. Это приравняло его к Отцу. Сын и Отец слились в нем, в убийстве, в мечте, в смерти, в женщине, в прошлом, настоящем и будущем.
Меч мягко вошел в тело. Там он и остался.
Мальчик посмотрел на три мертвых тела.
Так он узнал цену жизни.
Так Сын заразился идеей Отца.
Мальчик ушел в ночь. Сбежавшиеся на шум соседи не останавливали его.
* * *
Земля, объединенная Отцом, развалилась. После недолгой грызни племена разошлись, лишенные общего вождя. Все вернулось на круги своя.
Страх перед Отцом был так силен, что всюду ползли слухи, будто душегуб не умер. Говорили, что он чудом спасся, обманул всех, подкинув тело подменыша. Говорили, он еще вернется, чтобы править миром. Якобы он только на время уполз в дремучий лес за горами, дабы распутничать и пьянствовать там, поминая былое. Девиц пугали им и не пускали в лес, чтобы он не опоил их и не снасильничал. На опушках оставляли ему подношения – стакан самогона и хлеб с солью на закуску. Напьется, мол, и не тронет.
Так и жили, храня образ в памяти. Кто-то почитал Отца за великого богатыря – выше гор ростом. Мол, злость и обида его были так велики, что он вырос на сотню голов вверх, чтобы издалека видеть свой род. После ему даже новое имя дали – Святогор. Кто-то, наоборот, считал его горьким пьяницей, мечущимся по лесам с поросячьим визгом.
В этом две стороны человеческой души: одной нужен герой, другой – шут.
Много зим спустя по деревням на белом коне промчался призрак Отца и призвал смельчаков в свое войско. Он был моложе, крепче, злее и изворотливее, чем его помнили. Высокий, но явно не выше гор.
Воинство, которое ему удалось собрать, – поначалу небольшое – он вел к победе самыми разными путями. Тот, прежний, Отец почти всегда полагался на грубую силу, этот – побеждал хитростью. «Переплут», – говорили о нем и пугали им детей.
Много славных и бесславных дел он совершил. Истории о его подвигах на пути к бессмертию поросли быльем, его деяния приписали другим, факты стали историей, история стала сказкой, сказка – мифом. Он нападал на врагов, прячась во внутренностях коровы; соблазнял вражеских вождей, наряжаясь в женские одежды; выжимал самогон из камней, чтобы его войско напилось в честь победы; превращал врагов в свиней, а друзей – в волков. А однажды он, распятый на ясене, принес себя в жертву самому себе и достиг желанной цели – поселился в людских головах и стал богом. Тело его сгнило на ясене, сгнил и ясень, но Отец жил.
Когда-то он был Мальчиком, Сыном, но в один роковой день он познал своего Отца, чтобы стать им и воплотить его мечты.
