Островитяне - страница 15

Я смотрел, как они улыбаются друг другу, – и очень пожалел, что сам не знаю ничего такого же интересного.

– Поехали, ладно? – попросил я. – А то моя тележка так и стоит посреди дороги.

– Ладно, по местам, – скомандовала Лоуви, вновь усаживаясь за руль. – Но сперва я должна показать вам еще одно место. Совершенно потрясающее!

– Прикольно! – снова сказал Мейсон. Похоже, это было его любимое слово.

Лоуви отвезла нас на берег океана – как выяснилось, это место она любит больше всех на острове. Свернув с главной дороги, мы некоторое время тряслись по широкому деревянному настилу, положенному между высокими деревьями, потом миновали заболоченный участок и два больших дома, скрытых за ветками. Остановились так резко, что я едва не вывалился.

– Дальше на тележке никак, – объявила Лоуви.

– Как ей вообще разрешают водить электромобиль? – пробормотал я, вылезая, Мейсону на ухо.

Он пожал плечами.

– Вообще не понимаю. У нее одна-единственная скорость: быстро.

Лоуви указала на узкую дорожку:

– Дальше пешком.

– А еще она любит командовать, – прошептал я.

Пересмеиваясь, мы пошли вслед за Лоуви по засыпанной мягким песком тропке к берегу. Под ногами сновали черные муравьишки.

– Не бойся, – сказала Лоуви, услышав, как я хмыкаю и высоко задираю ноги. – Черные муравьи, в отличие от красных, не кусаются. Красных мы называет пожарниками, и укусы их потом чешутся будь здоров. Смотрите, а вон индейская кисть, – добавила Лоуви, указывая на красно-желтые дикие цветы, росшие повсюду на песчаных дюнах. Она остановилась, чтобы сфотографировать их на телефон. Мейсон вытащил свой и тоже сделал фото.

Я прямо ощущал пустоту в руках. Нет у меня телефона. И тут я вспомнил про тетрадку, которую оставил в тележке. На заметку: тетрадь носить с собой повсюду.

Я сначала услышал океан, а уж потом увидел.

Мы вышли на вершину дюны, и с последним шагом все вокруг изменилось. Впереди вдруг распахнулась синева неба и океана – они тянулись насколько хватало глаз. Я стоял неподвижно, вдыхая ветерок, в котором буквально на вкус ощущалась океанская соль. Пляж был длинный, на нем, кроме нас, – никого. Волны с белыми гребнями разбивались о берег.

– Ух ты! – только и сумел произнести я.

– Совершенно согласен, – откликнулся Мейсон.

– Давайте за мной! – выкрикнула Лоуви и помчалась по мягкому песку.

Мы с Мейсоном переглянулись, а потом бросились вдогонку. От подошв в сухом песке оставались глубокие полумесяцы. Лоуви остановилась рядом с ярко-оранжевым ромбом, приколоченным к деревянному столбу. На знаке было написано: «Гнездо головастой черепахи». Тут же стояло два деревянных колышка, и небольшой треугольный участок был огорожен оранжевой лентой.

– Что это такое? – спросил я, отдуваясь.

– Гнездо черепахи, – ответила Лоуви. – Моей черепахи, – добавила она с очень довольным видом. – Это я его нашла в первый день школьных каникул. Вот, смотрите. – Она указала на главный столбик. – Они даже написали на столбике мое имя. И дату, когда мы с «Черепашьим отрядом» обнаружили это гнездо.

Я наклонился и прочитал: «ЛОУВИ ЛЕГАР, 15.06».

– Ого! Так это тот день, когда я сюда приехал!

– И я, – добавил Мейсон.

– А что там внутри? – спросил я.

– Черепашьи яйца, разумеется! – с усмешкой ответила Лоуви.

Я почувствовал, что краснею.

– В смысле, я не знал, там яйца или маленькие черепашки. – Я пожал плечами. – В Нью-Джерси-то черепахи не водятся.