Островитяне - страница 19

– Она так называется? – спросил я.

– Без подробностей не скажешь, – заметила Хани. – Но она зеленая. Скорее всего, анолис.

Потом она посмотрела на меня с гордостью.

– Как же я рада, что ты решил добавлять в журнал еще и рисунки. Молодчина, Джейк.

Я почувствовал, что раздуваюсь от гордости, и мне захотелось нарисовать что-нибудь еще.

– А у папы рисунки в журнале просто отличные.

– Согласна. И ты унаследовал его талант.

Мне нравилось, что меня сравнивают с папой, но верил я в это плохо. Я откинул волосы со лба.

– Ну, даже не знаю. В смысле, у него правда здорово получалось.

– Верно. Потому что он много этим занимался. – Бабушка склонила голову набок. – А ты часто рисуешь?

Я пожал плечами:

– Ну, бывает.

– Чем больше рисовать, тем лучше будет получаться. Твой папа никуда не ходил без своего журнала. Говорил: никогда же не знаешь, что тебе попадется. – Она улыбнулась этому воспоминанию. Потом снова посмотрела на меня. – Ты только подумай, сколько у тебя будет возможностей рисовать – ведь здесь, на острове, ты увидишь очень много новых растений и животных.

Это меня страшно обрадовало.

– А еще могу дать тебе такой совет: читай про то, что увидишь, и вноси все сведения в журнал. Так поступают настоящие натуралисты. Записывают все подробности своих открытий.

Я вспомнил папин журнал и его заметки на каждой странице.

– Например, – продолжала Хани, – вот ты нарисовал птицу. Ты знаешь, что это за птица?

Я покачал головой.

– Но рядом я нашел вот это. Мне кажется, это ее перо. – Я протянул перо бабушке.

Она внимательно его осмотрела.

– Да, для начала неплохо.

Хани вдруг оживилась, отложила книгу, отдала мне мою тетрадку, встала и поманила меня за собой. А потом она, будто собака, идущая по следу, принялась обнюхивать все книжные полки. Вытащила три книги, с ними мы подошли к деревянному столу. Хани села – глаза у нее блестели. Она жестом подозвала меня к себе.

– Ну, Джейк, полагаю, ты знаешь, что птиц существует бесчисленное множество, самых разных размеров, форм и цветов. Определить, что ты видел за птицу, – совсем непростое дело. Но есть некоторые уловки, которые помогают разобраться в определителях. Через некоторое время у тебя обязательно появится любимый. – Она похлопала по лежавшей перед ней книге. – Мой – вот этот. Первое, о чем я себя спрашиваю, где именно я видела птицу. На дереве? На пляже? В болоте, на пруду?

– Эти были на пруду.

– Значит, водоплавающие. Они плавали или стояли?

– Эта стояла. У нее длинные черные лапы.

– Важная подробность, – кивнула Хани, записывая. – Теперь размер. Большая или маленькая?

– Большая, – ответил я и показал рукой, какого птица была роста.

– Около метра, – кивнула Хани, записывая и эту подробность. – А теперь расскажи все, что ты помнишь. Какого она цвета, какие у нее глаза и, главное, голова. Заметил что-то необычное?

Я призадумался, вспоминая, как выглядела большая белая птица.

– Когда она взлетала на дерево, я заметил, что у нее на крыльях есть черное. А еще, – добавил я важную подробность, – у нее очень странная шея. Вообще без перьев. Лысая, даже какая-то чешуйчатая. И клюв вот такой длины. – Я показал, какой именно.

– Важные подробности. – Хани еще раз посмотрела в тетрадку. – А какого цвета у нее клюв?

Я почесал в голове.

– Прости, не запомнил.

– Ничего. Ты и так сообщил много подробностей. А теперь самое интересное. – Хани пошевелила бровями. – Будем охотиться!