После ужина Алина читала вслух с сыном детскую книжку, а Шевцов уединился в кабинете. Можно сказать, что он брал работу на дом, хотя она в этот день оставалась в его голове, а не лежала в виде документов и записей на столе. Следователь долго сидел в удобном кожаном кресле, смотрел в стену и монотонно крутил пальцами подаренную ему перьевую ручку. Он думал о том, как поменяется следствие после объединения дел. Конышев будет землю рыть, чтобы найти убийцу, и на него, Шевцова, тоже будет наседать и давить. Со стороны выходило, что городской следственный отдел не справился и не раскрыл преступления. Прямо это Шевцову пока не говорили, но скоро могли дать понять.
Эти мысли не покинули Шевцова и тогда, когда он лёг в постель. Чтобы отвлечься, он взял телефон, надел наушники и стал смотреть видеоролики в интернете. Рядом лежала жена и читала книгу.
Перед сном Алина надела бледно-сиреневую ночную сорочку, вымыла и высушила волосы, распустив светлые пряди на плечи. Её лицо было свежим и увлажненным после маски. От девушки вкусно пахло, но Шевцов словно был где-то далеко от их супружеской спальни.
В этот раз Алине было тяжело сосредоточиться на чтении. Опершись спиной на подушки, она время от времени клала книгу на колени, о чём-то думала и иногда поворачивалась к мужу, словно желая его о чём-то спросить, но Юрий был сосредоточен.
“Тяжело так жить, – подумала Алина. – Даже поговорить не получается”.
Ей было тоскливо и немного жалко себя и мужа, хотя Юра, казалось, был доволен всем, особенно профессией и работой. Она смотрела на мужа, уверенная, что он не повернёт голову. Когда-то ей очень нравился такой тип мужчин. Юра даже стал солиднее выглядеть к тридцати семи годам. Его юношеская худощавость исчезла, и теперь он был более представительным, но не располнел. Ему шли резкие черты лица, как человеку, который в какой-то мере вершил суд, или, уж точно, делал всё, чтоб праведный суд состоялся. Его тёмные волосы были всегда коротко и аккуратно подстрижены. Прямой с небольшой горбинкой нос говорил об амбициях и решительности. Узкие губы выдавали неэмоциональность и молчаливость.
Алина незаметно вздохнула.
“Он меня не замечает, – с грустью подумала она. – Я лежу рядом, несомненно, красивая и сексуальная, а он даже не думает о нежности, о том, чтобы меня обнять и поцеловать. Неужели, он обязательно должен на меня разозлиться, чтоб заметить меня и снизойти до быстрого и грубого секса?”
Её не устраивал и даже уже бесил этот животный секс после ссор. Ей хотелось чего-то другого.
“Что я себя обманываю? – подумала она. – Он всегда был таким. Я зря от него требую того, что он никогда мне не обещал.”
Когда они познакомились, Алине казалось, что ей будет достаточно надёжного мужского плеча, открывавшихся перед Юрием Шевцовым служебных перспектив и на тот момент хорошей двухкомнатной квартиры в центре. Однако всего этого оказалось мало. Весёлой и общительной девушке надо было большего, и она чувствовала себя в заточении, не имея возможности открыто выражать свою радость, слёзы и любовь. Муж проявления сентиментальных чувств не одобрял.
Алина снова взяла книжку и погрузилась в романтическую историю, в которой у героини после непростых испытаний жизнь должна была сложиться ожидаемо прекрасно.
