Острый угол - страница 28
Но еще я об этом – ни духом, ни сном…
Только сердце замрет и тревожно забьется.
«Шелка шуршат ненужною обузой…»
Шелка шуршат ненужною обузой…
И освещает лампа круг и миг,
Где я стою, как зверь, с гипотенузой
Из первой четверти декартовых прямых.
…Отличный угол!
Тангенс – единица…
Луна блудливо шарит за окном
В сто тысяч глаз.
Ее ли нам стыдиться!
Бокал налит и пенится вином!
Звенящая бунтующая влага,
Взрывающая в жилах кровь мою!
В любви, как и в бою, нужна отвага,
И я клинок отважно достаю,
Чтобы тебя, привыкшую молчать,
Красивую, бегущую по кромке,
Достать губами и сорвать постромки,
И научить кричать.
«Нас разведут, как разводят мосты…»
Нас разведут, как разводят мосты.
Кони вот так же встают над обрывом.
Черная пропасть и холод по гривам…
О, как надежен запас высоты!
Жилы немеют… Хватило бы воли
Не передернуть поводья узды.
Если и впрямь – как разводят мосты,
Я не смогу и не вынесу боли
Этой разлуки…
«Тайным тленьем охваченный…»
Тайным тленьем охваченный
Затихающий сад.
Солнца мяч перекаченный
Подан в аут, в закат.
На колодезном вороте
Бьет синица крылом.
Жизнь хорошая в городе…
И большак за селом
Перемолотый шинами
Пухнет грязью, ползет.
Кто вывозит машинами,
Кто в тележке везет.
И не больно, не горько мне,
И душа взаперти…
Где ж вы там, за пригорками,
Проливные дожди?
У Понта Аксинского
Ночь тихо входит в сумерки. Углом.
Индийский чай, на удивленье, скверный.
В окне напротив, прямо за таверной,
Торгует грек каким-то барахлом.
Уже темно. Зачем он там торчит?
Навряд ли это что-то кто-то купит,
А впрочем… если здорово уступит…
И грек ключами по столу бренчит.
Я вижу всё. Стекло мешает слуху.
Официант за стойкой (ё-моё!)
Бьет полотенцем муху-цокотуху
И деньги забирает у нее.
И в тот же миг за лентою прямою
Причала, в свете ламп из янтаря,
Какой-то швед с надраенной кормою
Трубит и выбирает якоря.
На Литейном мосту
…А потом подступают печаль и бессилье…
Колокольною медью гудит пустота,
И ломается мост, и растут у моста
Крылья…
И такси завизжит, на подвески припав,
Подвергая сомнению формулу Гука,
И водитель в сердцах прохрипит: «вот же, сука…»
И помчит к Володарскому, фары задрав,
Потому что ему нужно только на юг,
Потому что его ожидают на юге,
Потому что «фрегат на крови», как утюг,
Рвет тяжелую цепь, посинев от натуги.
А Невы простыня собрала в буруны
Черно-белые свитки до края вселенной.
И горластые чайки сливаются с пеной,
Ударяя крылами о гребни волны…
«Тронул звук, не подумав…»
Тронул звук, не подумав…
Не примерив, решил…
Ни крыла, ни котурнов —
Семь натянутых жил.
Неизвестно – откуда,
Сам не знаю – куда.
Непонятное чудо,
Ни добра, ни вреда.
Будоражу округу.
Ни душе, ни уму.
Ни врагу и ни другу,
Ни себе самому.
«Рассвет – и петухи охрипли…»
Рассвет – и петухи охрипли.
Роса – и выгнулась трава.
Глаза соскучились по рифме,
И в строчки строятся слова.
Да будь ты светел, день грядущий,
Да обойдет меня беда,
Да будь удачлив ты, идущий
Куда-то далеко туда…
«Когда-нибудь вернусь. Все возвращаются…»
Когда-нибудь вернусь. Все возвращаются.
Не в этом ли и радость, и печаль.
Даль увлечет, но и обманет даль…
Центр тяжести плывет, перемещается,
И ось болит, и стонут позвонки,
И не принять, и не подать руки…
Скупой ночник. В окно сентябрь стучится.
Стекают капли яда по стеклу,
И время – невидимкою – в углу,
И воздух нежилой сквозь щель сочится
Под колыханье легкое гардин
Уже ненужной вестью запоздалой.
И ни одной звезды, ни самой малой.
Вселенная пуста, и ты – один…
Похожие книги
В новую книгу поэта вошли стихи и рассказы, написанные автором в разные годы. Произведения сюжетно и тематически не сгруппированы, а расположены за редким исключением в хронологическом порядке.В авторской редакции.
В книгу вошли произведения, многие из которых ранее не публиковались.В авторской редакции
В книгу поэта Виктора Брюховецкого «Как запомнилось…» наряду с не публиковавшимися ранее стихотворными текстами вошли отдельные стихотворения из прежних публикаций, дабы лучше представить сложный и многообразный поэтический мир его произведений. Виктор Брюховецкий принадлежит к числу тех немногих современных литераторов, кто, оставаясь в русле традиционных тем и поэтических форм, сумел в отечественной поэзии сказать своё собственное новое слово.Ч
В книгу поэта вошли стихи и новые, и прошлых лет.В авторской редакции
Задаётся Дия вопросами: необъяснимое или непознанное; случайность или неизбежность? Нет случайностей, во всём есть смысл, за неурядицей всегда наступает прояснение – осознала, когда открылась тайна её рождения и способности, коими наделена. Девушка не поддалась искушениям, сердцем выбрала жизненный путь.
Аркана – Богиня света, даровавшая Вселенной свет и энергию. Она поддерживала равновесие в мирах в течение многих тысячелетий, пока тьма не пустила свои корни. Сможет ли Аркана одолеть надвигающееся зло, всесильное и могучее?
Сказка для взрослых о хитросплетениях судьбы и предназначении. Речь идёт о древнем культе, который веками работает над созданием человека, способного вместить в себе силу древнего божества, дарующего бессмертие и вечную жизнь на земле.
Можно очень сильно утомиться от жизни, если не участвовать в ней. Опыт каждого человека находится где-то между привычным и истинным, между искренностью и сомнениями. Вы верите, что только от вас зависит жизнь? Сомневаетесь? И чего же вам не хватает? Преданной дружбы или верной любви? Но готовы ли вы стать преданными и верными? Чудес не бывает, есть только невероятные случайности…
Здесь неистовая нежность и обнаженная искренность. Этот сборник для тех, кто готов сосредоточиться на чувствах и смысле, не замечая порой ошибки.Он содержит в себе лирику самых разнообразных направлений, написанную на протяжении почти 15 лет.
В самый разгар своей популярности Рома Зверь рассказал о том, что было с ним до группы «Звери», в своей книге «Дожди-пистолеты». Откровенный роман о начале пути музыканта моментально стал бестселлером. «Дожди-пистолеты» – это история о провинциальной жизни, о дружбе и предательстве, о формировании характера артиста и о любви.Записанные когда-то на диктофон рассказы Ромы перенесли на бумагу, и они произвели настоящий фурор среди его поклонников, к