В чашку супа на столе смотрю тупо я.
Руки грязные – на кухне ремонт.
Жизнь банальная, история глупая
И печальная, как старенький зонт…
Нет ни славы у меня, нет ни имени,
За душою также нет ничего,
Всё, что было, я давно глупо выменял
На любви своей пустой торжество.
И душа моя мелка, как посудина,
У которой дно в грязи до краёв.
И душа-то не душа – так, паскудина,
Испоганили вконец мне её.
Стены выкрашу, оклею клеёночкой,
Побелю потолок в белый цвет,
А потом на крюк наброшу верёвочку
И ногою отпихну табурет.
Тело выгнется дугой от отчаянья,
В шею врежется петля-воротник,
И останется лишь только молчание,
Комом в горле мой некрикнутый крик.
Без меня потом пойдут дни и месяцы,
И однажды средь дождей, слёз и луж
Скажет Танечка: «Мой папа повесился,
С нами дяденька живёт, мамин муж…»
Так закончится история глупая,
До смешного прост её эпилог.
Впрочем, хватит.
Лучше съем чашку супа я
Да начну опять белить потолок…
