Среди черной ночи, среди голой земли
Вдруг поплыли в поля без эскорта,
Свет окошек своих на полнеба разлив,
Великаны дома, не дома – корабли,
От окраины города-порта.
Величавы, громадны, в сиянье огней
Среди ночи плывут молчаливо,
Словно статью любуясь и мощью своей,
Будто нет их на свете стройней и сильней,
Потому каждый рейс их счастливый.
Нет. Дома-корабли никуда не плывут,
Хоть набиты квартиры-каюты,
В них обычные скучные люди живут,
У кого-то из них есть домашний уют,
У кого-то и нету уюта.
И никто не спешит по солёным морям
Открывать Новый Свет и Дакоту —
Чуть продравши глаза, все встают по утрам,
Оставляют извечный домашний бедлам
И привычно спешат на работу.
Даже в мыслях своих, даже в простеньких снах
Против жизни такой не бунтуя,
Увязают в заботах, в житейских делах,
Рассыпаются заживо в пепел и прах,
В узколобом мирке существуя.
И уже не понять, кто живой, а кто нет,
Каждый – робот из плоти и кожи,
Заводной манекен, на пружинках скелет,
Даже лица, как лики со стёртых монет,
Друг на друга уныло похожи.
И летит день за днём, а за месяцем – год,
Всё черствей и мертвей наши души.
Кто хламьё тащит в дом, набивает живот,
Кто копейки с рублями в кубышку кладёт,
А кто водку по-чёрному глушит.
Но внезапно поймёшь, душу выжав из жил,
Может, даже в преддверии гроба,
Что не так ты прожил, не тому ты служил,
Даже песни своей ты и то не сложил,
И вообще ты – дрянная особа.
И рванётся душа, в глупой злобе кляня
