Мои последыши останутся ль на свете,
Когда меня уже не будет на земле?
Мои последыши – стихи – шальные дети
Напомнят ли кому-то обо мне?
Быть может, кто-нибудь уронит вздох невольный
И чуть грустнее станет чей-то взгляд…
Ну что ж, с меня и этого довольно —
Ничто не в силах мы вернуть назад.
И никого из тех, кто нас покинул,
В свой дом, увы, нам не дано вернуть.
Холодный ветер подгоняет в спину,
Метель заносит пройденный мой путь…
И незаметно хлопоты и годы
Меня из вашей памяти сотрут.
Ни улицы простой, ни парохода
Безвестным именем моим не назовут.
Что пароход? Лишь мёртвое железо.
Иль улица – домов унылый строй,
Где даже тот, кто абсолютно трезвый,
Не может угол свой найти порой.
Нет, мне не жаль, что я судьбой великой
Был обойдён беспечно стороной,
Уйду как все – безвестный и безликий,
Всё справедливо в мире под луной.
Но, может быть, не всё со мной исчезнет,
Не всё бесследно превратится в прах?
Не помним мы имён пропевших песню,
Их души живы в музыке, в стихах…
И, может быть, под чьим-то грустным кровом
Моей души частица будет жить,
Чтобы строкою иль созвучным словом
Боль одиночества чужого разделить,
Стать сопричастницей душевного прозренья,
В чужой душе открыть родник живой
И удержать кого-то от презренья
К чужой печали, горести чужой.
И может быть…
Но, Боже, понапрасну
Зачем надеждой тешиться пустой?
Давно и так уж всё предельно ясно
Из нашей жизни буднично-простой.
В ней сотни дел, событий – миллионы
И миллиарды слов и разных лиц,
Средь них заблудятся, забудутся, утонут
Мои слова с блокнотовских страниц.
Я их сбирал по крохам у дороги,
Порой у тихой осени просил,
Но душ чужих я обивал пороги
Напрасно с ними из последних сил.
Уже тогда никто их не услышал.
А может, просто слов я не нашёл.
Иль слишком поздно на дорогу вышел
И век давно мой без меня прошёл.
Мои последыши останутся ль на свете,
Когда я сам уйду в немой тоске?
Мои последыши – мои шальные дети,
Штрихи теней на сохнущем песке…
