Лерка щебечет на том конце провода:
- Систер, приветик!
- Привет, - говорю, - Как дела?
- Пока не родила, - шутит Лерка. Наверно, опять испугалась задержки и сделала тест.
- Это радует, - отвечаю задумчиво, торможу в череде ожидающих на светофоре машин.
- Ленуусь, - тянет Лерка. Мне ли не знать, что последует дальше…
- У меня беда! Я совсем износилась. Ногти, волосы, всё куда зря.
- Меньше по койкам туси, не износишься, - я прибавляю газку.
Слышу на том конце провода вздох.
- Ладно, ладно, запишу тебя, так уж и быть, - я смягчаюсь.
- И скидочку сделаешь? Ты же можешь! – Лерка всегда получает, что хочет. Будь это тюнинг в салоне, или какой-нибудь новый мужик.
- Я всё могу, - пытаюсь польстить своему отражению в зеркале. В отличие от Лерки, мне исполнилось 41.
«И тебя эта участь постигнет», - обещаю, увидев морщинку на своём моложавом лице.
Лерка целует:
- Люблю тебя, систер.
Вот ради этих моментов иду на уступки.
Сегодня я вызвала мастера. Должны починить фен и кресло. Электроника реже выходит из строя. Но, уж если выходит, готовь кошелёк.
С порога слышатся детские вопли. Девочки что ли дурачатся? Нет…
- Ой, Лен, у нас тут сегодня детсад, - произносит Катюша. Дочурка играет в углу с бигуди. Катя замужем. Муж постоянно в разъездах. Работает вахтами, кормит семью.
- Наша мама слегла, - говорит.
- Что случилось? – я снимаю и вешаю в шкаф пуховик.
- Да грыжа дала рецидив. Так спину скрутило. Лежит, не встаёт.
- Беда! – говорю, улыбаясь курчавому ангелу, два вершка от горшка.
- А у меня день расписан, - добавляет Катюша, - Ничего, если она посидит? Она у меня такая тихоня. Бигуди ей до вечера хватит.
- Да, конечно, - киваю.
Ирма у ближнего кресла «рисует глаза». Она незамужняя, и никогда не была. Просто такой образ жизни: творю, что хочу.
- Это ещё не всё,- она взглядом косит на туалет.
Оттуда выходит мальчишка. За ним появляется Яна. Она – его мать. Биография Янки тяжёля, как в грустном кино. Отец увёз маму, женился. Но бил. И она умерла. Слава Богу, не от побоев! Но Янка с тех пор ненавидела папу, считала себя сиротой.
«Хорошая девка», а замуж никто не берёт. Говорила, любила однажды! Но он не ответил взаимностью. Бросил. А Янка возьми и роди. Девчонки пытали, со свойственной бабам манерой, учили, как жить.
- Так он знает, что ты родила?
- А зачем? – отвечала им Янка, - Всё равно мы ему не нужны.
Я же не лезла. У каждого правда своя. А сын у неё получился хороший. Она приводила его пару раз. С тех пор сильно вырос.
- Вот он, мой самый любимый мужчина, - в сердцах говорила она, и ерошила тёмные волосы.
- Ой, Лен, - Яна, увидев меня, сокрушённо вздыхает, - Максютку с детсада погнали. Всего-то, из-за соплей.
Мальчик шмыгает носом, в подтверждение слов.
- А жара нет? – хмурюсь, тянусь, чтобы тронуть его. Но Максимка стыдится, ныряет за мамины ноги.
- Стеснительный мой, - улыбается Янка, - Не бойся, он не заразный! Эта сопливость пройдёт. Воспиталка дурная сегодня. А так…
- Ничего, обойдётся, - говорю я, как Влад, - У тебя много записей?
Янка небрежно кивает:
- Да пару всего. Я одну отменила.
Из кабинета выходит Тамила. Из нас она – самая старшая. За плечами два брака, взрослый сын и красавица дочь. Ей 45, из которых почти половину она отдала ремеслу. И мне повезло несказанно, что заманила её в свой салон.
- Давайте ко мне ребятню, - она открывает дверь шире, - Чтобы вам не мешали.
Дарьяшка охотно идёт, не забыв прихватить бигуди, что вручила ей Катя. А Максик волнительно смотрит на мать.
