– Смотри сюда, – командир полка тыкал пальцем в точку на карте, – это – автострада, ведущая к Берлину. Твой батальон должен её перерезать и не допустить подхода подкреплений к осаждённому гарнизону Берлина.
Борис, молча, выслушал командира. Задача предстояла трудная: пройти насквозь сильно укреплённый лесной район, не ввязываясь в затяжные бои, выйти к автостраде, оставляя позади раздробленные, но вполне боеспособные группы фашистов.
– Товарищ командир, к вам медики, – доложил часовой. Плащ-палатка, закрывавшая вход, отодвинулась и в проёме показались две девушки.
– Товарищ капитан, начальник медпункта вашего батальона, лейтенант медицинской службы Короткова прибыла для прохождения службы. Со мной санинструктор Татьяна.
Борис во все глаза смотрел на Лену.
– Кто это тебя сюда направил? – спросил он строго, не обращая внимания на санинструктора. – Батальон завтра рано утром выступает на ответственное задание.
– Вот потому и направили, – ничуть не смутившись от строгих слов Бориса, ответила Лена.
– Я сейчас свяжусь с комполка, попрошу, чтобы вас забрали в полк. У меня в батальоне есть санинструктор.
– Вы это не сделаете, товарищ капитан, мы пришли сюда выполнять свой долг, а не отсиживаться в тылу.
Голос Лены был настолько решителен и твёрд, что Борис махнул рукой:
– А, бес с вами, оставайтесь, – и добавил, – только потом, чтобы ко мне претензий не было.
– Не будет, товарищ капитан, – уже весело заключила Лена.
Чтобы иметь более ясную картину о характере укреплений врага, Борис выслал разведчиков с заданием взять «языка». Разведчики задание выполнили, «язык» оказался ценным.
Выступать решили ранним утром, ещё затемно.
Ночью, когда все улеглись, стараясь отдохнуть перед предстоящим маршем и боем, Лена пришла в землянку к Борису.
– Я люблю тебя, люблю тебя, я не могу без тебя жить, – жарко шептала она, прижимаясь к нему горячим от возбуждения и желания телом.
– Ты специально ко мне попросилась? – Спросил Борис, лаская Лену, гладя её груди и бёдра…
– Да, специально, – ответила она, ничуть не смутившись, – чай не к тёще на блины иду, на передовую. Я хочу быть рядом с тобой, только рядом с тобой.
Этой ночью они не сомкнули глаз, забылись только под утро.
– Товарищ командир, светает, пора уже, – разбудил Бориса часовой, деликатно постучав по бревну, служившему стойкой.
Лена наскоро одевшись, выскочила из землянки.
Следуя рассказу языка, батальон почти без потерь вышел в заданный район.
Борис понимал, что передышка продлится не более двух-трех часов, за это время надо укрепиться.
Через два с половиной часа первая группа фашистов, состоящая из нескольких десятков человек, вышла к автостраде и дружным огнём бойцов была уничтожена. Но это оказалось только началом. Из леса появлялись всё новые, хорошо вооружённые группы гитлеровцев, а по автостраде уже двигалась к Берлину танковая бригада из дивизии СС. Силы были неравные, над батальоном нависла угроза окружения. Связи уж не было, и Борис послал в штаб полка троих разведчиков с донесением.
Батальон истекал кровью, всё меньше оставалось людей, способных держать в руках оружие. Борис находился всё время в боевых порядках, переходя от одной траншеи к другой. В какой-то миг немцы оказались уже перед расположением третьей роты, в которую только что пришёл Борис. Он понял, что промедление смерти подобно, ещё минута и батальон сомнут. Тогда он привычно прижал к себе автомат и закричал:
