От Мексики до Антарктиды и обратно - страница 11

– Погоди-погоди. Но ведь на телеге, которая была прицеплена к трактору, колёса были резиновые?

– Если телегу тянет лошадь, то какая разница, какие у неё колёса?

Интересно, смогу ли я заночевать в этом посёлке? У меня в рюкзаке греховная техника: телефон, фотоаппарат. Придётся всё-таки спать в палатке. В лучшем случае поселят в мастерской, от дома подальше.

Навстречу нам попался джип с наклейкой на бампере «Настоящие мужики любят Иисуса». Клаус махнул ему рукой, джип остановился. За рулём сидел доктор Йохан Берген. Тоже меннонит, но не ортодоксальный. Он не боялся ездить за рулём автомобиля самостоятельно и не притворялся, будто едет на лошади. Доктор тут же пригласил меня к себе.

На пороге дома нас встретили пять симпатичных пацанов в одинаковых клетчатых рубашках и соломенных шляпах.

– Семья у меня небольшая: пять парней и дочка. У соседей по десять-пятнадцать детей. Ну, ничего, догоню, время ещё есть, – заулыбался доктор.

Мальчишки засы́пали меня вопросами. Вот совпадение: сегодня они проходили в школе Россию, и надо же – живой русский! Дети доктора ходили в современную школу и говорили по-английски. А их сверстникам в посёлке до двенадцати лет разрешалось изучать только Библию – вот и всё образование.

– Меннонитам пришлось поскитаться по свету, – рассказал доктор. – Нас прогнали из Германии, Швейцарии, Польши. Некоторое время мы жили в России. С 1789 года до начала ХХ века. Это было хорошее время. Но потом началась Русско-германская война, и нам снова пришлось уехать. У нас в речи до сих пор остались русские слова: vareniki, bulka, truba и много других. Кстати, а что такое vareniki?

Меннониты перебрались в Канаду, но не задержались и там. Власти заставляли их давать детям среднее образование, а переселенцам это не нравилось. Поэтому они уехали в Центральную Америку.

– В Белизе жить нелегко. Налоги высокие, а власти к нам равнодушны. Хоть мы и кормим всю страну. Знаешь, у меня сохранились старые книги с фотографиями из России. Я часто их листаю и думаю: может, когда-нибудь нам разрешат всей колонией переселиться обратно в Россию?

Утром, распрощавшись с хозяевами, я уехал в Белиз-Сити, самый большой город страны. С виду город напоминал негритянское гетто. На побережье жили чернокожие выходцы с Карибских островов, завезённые туда англичанами в качестве рабов. Нынешние чёрные решили, что достаточно потрудились в прошлом и теперь им это не интересно. Они носили дреды и футболки с портретами Боба Марли. Общались на смеси английского, испанского и наречий майя. Слушали регги и курили марихуану. Жили в обшарпанных домах, но даже не думали привести их в порядок. Они предпочитали слоняться по улицам и задирать прохожих.

– Эй, ты чего тут трёшься? – такое обращение можно услышать чаще, чем привычное в странах третьего мира «Хелло, мистер».

До 1961 года Белиз-Сити был столицей страны, когда внезапно на город обрушился мощный ураган. Восстанавливать столицу не стали – некому. Меннониты не покидали свои деревни, потомки индейцев строить разучились, негры, может, и могли бы, но не хотели. Государственные чиновники и члены их семей переехали в наскоро построенную на деньги Великобритании новую столицу Бельмопан, оставив жителям уничтоженного города самим решать проблемы.

– Э, мужик! Чё как? Иностранец, да? Купи мне колы! – целый квартал тащился за мной худой чёрт в драной спортивной майке с номером. Но потом ему это наскучило, и он отстал.