Если бы я знала, чем это все для меня обернется, то ни за что не согласилась. Но, как говорится, знала бы, где упаду, соломки бы подстелила. А я не знала, и что падать больно будет, не думала.
Влилась в творческий процесс я легко, мне дали ознакомиться со сценарием, познакомилась с участниками, и у меня быстро и очень феерично сложилась концепция художественного оформления. Я предложила ее ответственной за мероприятие сотруднице, и моя концепция сразу была утверждена. Мы с еще одним активистом взялась за работу. Так как надо было сделать еще и декорации, то объем работы был очень большой. Бывало, я задерживалась до поздней ночи за кулисами. Работать приходилось быстро и много, но мне очень нравилось. Это было впервые, когда мой талант должны оценить не только родственники и друзья, но и посторонние люди, много людей. Параллельно с моей работой, шла подготовка к концерту среди участников. Были задействованы очень много студентов из числа «королей». Столько пафоса, высокомерия и самолюбования я еще не встречала, воздух просто искрился от звездности присутствующих.
Каждая репетиция не обходилась без скандала. Я держалась особняком, просто снимала мерки для пошива костюма, причем обмеряла только одного человека, я не привыкла параллельно работать над несколькими объектами, так что я шила по одному костюму за раз.
Дошло дело до звезды университета, несравненного и великого красавчика. Он был задействован, как и предполагалось, в главной роли. Вокруг него всё кружилось и вертелось, в том числе все девочки, участвовавшие в подготовке. И только мне было не до него: впереди сессия, у меня куча работы с теми студентами, кого надо подтягивать по разным предметам и куча контрольных работ, которые я делаю для них же. К тому же это «творчество» на меня свалилось. Я подошла к снятию мерок с этого небожителя более чем спокойно. Чем видимо вызвала бурю его негодования. И тут начались проблемы.
Великий и несравненный король всего университета не смог пережить равнодушия. Он, пока я мерила его, дотрагиваясь до его высочества, всячески пытался привлечь мое внимание. Сначала он пытался меня задеть словами, пересчитывая мои веснушки, громко с нелицеприятными комментариями. Хохотал над рыжим оттенком моих волос. Потом он спустился ниже и высказал свое «экспертное» мнение о моей груди, которая к слову, нормального второго размера, но видимо его избалованный вкус жаждет большего. Ну, королям, наверное, всегда мало. Потом он прошелся по моему животу, который прилип к спине. А когда мне было правильно и полноценно питаться, с таким-то графиком жизни? И моя попа также не осталась без внимания. Её, как выяснилось, вообще нет. Как я могла не заметить ее отсутствия, ума не приложу? Ноги были названы спичками и спросили, как я их не сломала. Все это естественно, проходило под дикое ржание и улюлюканье его прихлебателей. Мне было, конечно, обидно, но видимо я не так зависима от мнения сторонних самопровозглашенных царей, и это сильно меня не тронуло. И как-то не отложилось горьким осадком.
Я понимала, что пока не пройдет еще полгода, и он не выпустится из университета, я буду подвержена нападкам его дружков, дабы порадовать императора. Но, в общем- то, полгода, не такой большой срок. Поэтому я спокойно принимала его критику. В конце концов, на вкус и цвет товарища нет. Нравятся большегрудые, толстозадые девушки – ради бога, таких так же много в университете, а в мире, так вообще, тьма. Всем не угодишь и под мнение каждого не прогнешься. Я работала, снимала мерки, делала записи и старалась никак не реагировать на смутьяна. Видимо, надо было хоть обидеться или как-то проявить себя. Мое безразличие сильно задело обласканного вниманием парня.
