Его целая, неповрежденная бровь изогнулась.
- И в чем сила... брат? В чем МОЯ сила?
7. 7.
Мне нравилась его честность и какая-то восторженность, желание видеть во всем хорошее. А еще непонятное стремление защитить, замолвить, так сказать, доброе словечко. И причем не только за несчастную девчонку, но и почему-то за меня. Жалеет?
А с этой "невестой" все понятно было мне самому. Я мог бы и не спрашивать никого. Мощная волна неконтролируемого ребенком (по другому назвать пятнадцатилетнюю девочку я не мог) отторжения, чувствовавшаяся мною, как порывы ветра, как толчки негативной энергии, сразу заставила подумать, что этот несчастный, испуганный человек никогда не станет МОЕЙ женщиной. Она вечно будет меня бояться и ненавидеть. А я никогда не смогу даже дотронуться. Да мне этого и не хотелось.
А вот от сидящего рядом парня шла энергия совершенно иного плана - притягательная, жаркая, удивительно положительная, как если бы этот человек никогда не знал боли и бед.
- Так в чем моя сила? - напомнил я ему, заданный уже минуты три назад, вопрос.
- Твоя сила в правде. Ты умеешь разговаривать с людьми так, что каждое слово твоё признается ими за истину.
- Как считаешь, это хорошо или плохо?
- А это, как посмотреть. Для тебя - хорошо, ты можешь легко заставить любого поступить так, как считаешь нужным. А для людей... все зависит от твоих убеждений.
- Ошибаешься. Моя сила, как ты считаешь, это - мое персональное проклятие. Я вынужден принимать решения за других и убеждать их в том, что это - для их же блага. Но я простой человек и порой сам не знаю, как будет лучше. И иногда ошибаюсь.
- Разве ты один принимаешь решения?
- Нет. Не один. В нашей группировке есть военный совет. И там большинством голосов принимается стратегия наших действий. Но до широких масс эти решения доношу я. И поэтому в случае неуспеха виноват для них тоже я.
- В людских глазах всего лишь. Не думаю, что тебя так уж сильно волнует чужое мнение.
- От чужого мнения зависит порой не только моя жизнь, и жизнь моих людей, но и тех, кто поверил мне, кто пошел за мной.
- Но ведь ты хочешь, чтобы жизнь людей улучшилась?
- Хочу. Да. Но порой чтобы выиграть партию, нужно пожертвовать парой фигур.
- Тебя мучает совесть?
- Меня мучают сны. Те, кто погиб из-за меня не отпускают, приходят ко мне по ночам. Я вижу, КАК могли бы они жить, какие-то счастливые, особенные моменты их будущего, будущего, которое не состоялось... А может быть, прошлого... Я не знаю. Тех, кого они любили, кто был им дорог. Это... больно.
Я и сам не понимал, почему рассказываю ему то, чего не знал никто. Какое-то наваждение. Просто живой, острый ум парня привлекал меня, вызывал интерес Нечасто мне встречались такие собеседники, с которыми было что обсудить. О чем он думает сейчас, интересно? Осуждает меня? Саша молчал, но я чувствовал, что никакого негатива мои откровения у него не вызвали - его по-детски чистая аура все также теплыми волнами окатывала меня. И мне было как-то... хорошо рядом с ним. Я уже и не ждал реакции на мои слова. Но он вдруг спросил, развернувшись ко мне и наклонившись ближе:
- Как... как ты с этим живёшь?
А потом сделал невероятное. То, что перевернуло мой темный мир с ног на голову. Он положил ладонь на мою щеку и очень нежно, чуть касаясь, погладил большим пальцем то место под глазной впадиной, где начинался шрам.
