Скрипнув зубами, я встала на свое место — за одну из тринадцати стоек в самом центре арены.
К тому времени уже стемнело, и поэтому магическая подсветка на экране напротив нас выглядела ярко и четко, давая возможность как следует рассмотреть то, что на этом экране будет изображено. А именно — каждый из предстоящих ста вопросов, под которыми будут четыре варианта ответа. Куратор будет зачитывать лишь сами вопросы, ну а варианты ответов нам уже предстояло читать самим, ища среди них верный.
Правила были просты: Нейтан зачитывает вопрос, а девушки, глядя на экран с вариантами, выбирают правильный. Только вот дать ответ на каждый из вопросов сможет только одна из участниц: та, которая первая поймет, какой вариант верный, и первая же нажмет на красную кнопку на своей стойке. Если она не ошибется, то получит десять очков. Но если ответ, который она даст, будет неверным, то от заработанных ею баллов будет отнято двадцать очков. В том числе даже если на этот момент у нее будет ноль очков — в таком случае счет пойдет в минус. Следовательно, прежде чем нажимать на кнопку, девушка должна будет в самом деле понять, что знает ответ и полностью в нем уверена.
Рядом с экраном для вопросов располагался еще один — с турнирной таблицей, на которой будут отображаться баллы каждой из участниц и ее место на текущий момент.
— Ну посмотрим, как ты сегодня не пролетишь, тринадцатая, — с ухмылкой шепнул Нейтан, проходя мимо меня, и почти сразу после этого надел на свое запястье браслет, усиливающий голос.
Мне до жути захотелось что-нибудь ему ответить… только вот я вовремя вспомнила, что такой же браслет уже надет на мою руку! Следовательно, если я огрызнусь, это услышат все до единого… что будет не лучшим началом.
Поэтому пришлось просто скрипнуть зубами и устремить взгляд на куратора, который начал свою приветственную речь. Долгую, пафосную и до невозможного унылую в своей показушной торжественности. Хотя родители, я уверена, на ней аж всплакнули от гордости, думая о том, что все это непосредственно касается их драгоценной девочки… Элеоноры, естественно.
Так что когда Нейтан закончил, и пришло время самой викторины, я, можно сказать, даже вздохнула с облегчением и, приготовившись, положила одну руку на кнопку. А вторую — ту, что была лучше видна Элеоноре — на край своей трибуны. Именно этой рукой я и собиралась сигналить сестрице, чтоб она, как всегда, всех порвала на радость родителям.
— Когда началась Вторая мировая магическая война? — зачитал куратор, и сразу после его слов на экране появились четыре варианта ответов. Почти одновременно с этим я подала знак Элеоноре, который значил, что правильный — третий.
— Восьмого октября три тысячи двадцать первого года, — рисуясь, величественно проговорила сестра.
— Верно! — воскликнул Нейтан, и в турнирной таблице, напротив имени Элеоноры, тут же высветилось десять баллов, тем самым подняв ее на первую позицию. А мужчина, сверкнув своими изумрудными глазами, продолжил: — Как звали Единого бога, культ которого имел место, прежде чем ему на смену пришел пантеон Тринадцати богов?
Подавая знак Элеоноре, я задавалась единственным вопросом: не стыдно ли ей самой, что я подсказываю ей такую-то элементарщину, как это? Но нет, похоже, стыдно сестрице не было! Потому что, первой нажав на красную кнопку, она гордо произнесла:
— Авергард Громовержец.
