Король поморщился – прямо перед окном стражники и впрямь остановили паренька с лотком булок на шее.
- Нет, я занимаюсь своими делами, они – своими. Если в наше графство приезжают некие люди, и не потрудившись представиться графиням, нанимают в деревне проводников… по собственному выбору и разумению, а потом удаляются в Чащу… То зачем бы нам их удерживать? Если уж они твердо решили расстаться с жизнью таким тяжким и болезненным способом. Конечно, при таком раскладе чащобных товаров для военных не будет. Только для придворных. От тех немногих дворцовых умников, что отбирают товары у охотников, угрожая гневом регента.
Лицо короля стало жутким. Ему явно хотелось кого-нибудь казнить. Учитывая, что я была ближе, чем казначей и придворные, я позволила шоколадной капле растаять на языке, вздохнула и полезла в сумочку на поясе.
- Единственное, чем могу помочь… Здесь имена покупателей, которым Марушка продала попавшие к ней чащобные средства. – я положила перед королем список. – Не знаю, кто они…
- Я знаю. – оборвал он, разглядывая список так, будто я ему змею сунула. – Ничего… Вилье разберется. – складывая список чуть подрагивающими пальцами, многообещающе процедил король.
Еще бы у него пальцы не подрагивали! Там всякого-разного столько, что при желании можно отравить всех окрестных королей, и еще на принцев с принцессами останется. А среди покупателей те, у кого вполне могут возникнуть такие желание. Яды по сотне золотых за гран не покупают, чтобы травить крыс в подвале.
- А вы уверены, ваше величество, что Вилье разберется… в вашу пользу? Вы так ему доверяете? – спросила я… и была удостоена яростного взгляда.
- Вас это не касается, графиня. Лучше узнайте, откуда ваша Марушка эти товары взяла! Раз уж утверждаете, что не вы отправили их в лавку! – закончил он с явным недоверием.
- Мы не отправляли их в нашу лавку. – сухо повторила я, возвращаясь к десерту.
- И я не спрашиваю у вас, сьёретты, были ли эти самые чащобные средства среди закупленного графом Дезирон. – многозначительно надавил голосом король.
- Ой, мне дедушка совершенно ничего не рассказывает!
- Мне откуда знать, мы с тетушкой на другом конце королевства живем!
Вскричали мы с Камиллой разом и тут же неприязненно переглянулись. Она уткнулась в свою чашку, я принялась за пирожные. Молча! И запивать кофе, там немного осталось. Горечь во рту стала нестерпимой – то ли от королевской отповеди, то ли от случайно попавшей гущи.
Сьера-кофейница выросла рядом бесшумной тенью:
- Чего-нибудь еще… желаете?
Сказано было так, словно попроси я сейчас еще чашечку кофе и к ней голову Черного Вилье на блюдечке, не исключено, что получу – и то, и другое.
- Нет, благодарю вас… - король бледно улыбнулся ей из-под оборок чепца. – Все совершенно великолепно. Я привык к горькому кофе, но это… - он выразительно пошевелил чашкой с остатками сливочной пены на стенках.
- С вас уже довольно горечи, юноша. – покачала головой сьера-кофейница. Ее пенсне остро блеснуло, словно просвечивая короля насквозь.
Он нервно схватился за оборки чепца:
- Я… Мы ничего плохого… Это только чтобы выйти… Нет, мы не то, чтобы хотели сбежать…
- Вы уже достаточно взрослый, юноша, чтобы решать: бежать вам… или оставаться. – строго сказала кофейница. – И в каком виде.
- На гувернантку мою просто ужас как похожа! Та тоже всегда меня насквозь выдела. – растеряно глядя кофейнице вслед, нервно прошептал король. – Но учить умела, да… До сих пор всё помню. Жалко, всего год при дворе прослужила.
