Отчаянные сердца - страница 5

– Что?

– Говорят у тебя какое-то важное дело.

– Кто говорит?

– Народ.

– Дело как дело.

– Потом пойдёшь на повышение?

– На пенсию пойду.

– На хорошее место?

– Как получится.

– У тебя получится – у тебя голова хорошо работает.

– А у тебя разве плохо?

Ивченко пожал плечами.

– Я тут подумал, может быть, мне стоит перевестись в отдел экономических преступлений? – решил посоветоваться он.

– Смотри сам. Дело это такое – тонкое. Можешь далеко продвинуться, а можно и присесть надолго.

– Вот и я про тоже думал.

Антон вздохнул.

Никита подумал, что его коллега помимо того, что был конченым карьеристом, также был ещё и отпетым трусом. Видимо карьеры он жаждал больше, чем денег.

Нина курила в туалете с Леной Зыбиной.

– Какой-то он странный, – сказала Нина, глубоко затягиваясь едким дымом.

– Ты это только сейчас заметила? Или ночью? – спросила Зыбина.

Нина смутилась словно девочка.

– Влюбилась? – спросила Зыбина и улыбнулась.

– Не понимаю, что это за человек.

– Как он в постели-то?

– В постели? Обычно.

– Я думала, он гигант в этом деле.

– Гигант? Я бы не сказала.

– Понятно – не хочешь выдавать все тайны.

– Я же говорю, всё просто было.

– Продолжение-то будет?

– Он не дал мне сейчас свой номер телефона.

– Решил бортануть тебя?

– Непонятно как-то себя ведёт, то ли дураком прикидывается, то ли, в самом деле, решил от меня избавиться.

– Вот козлина. Таких надо наказывать.

– Как?

– Когда у него кто-нибудь появится, позвонить его бабе и сказать, что у него роман с тобой.

– Ты бы смогла так?

– Не знаю. Зависит от степени обиды.

В пятницу Вершков на поезде выехал в Воронеж. В половине шестого вечера он прибыл на вокзал столицы Черноземья. Мать Оксаны жила в девятиэтажном кирпичном посеревшем доме, который когда-то был желтовато-рыжим. Никита по лестнице поднялся на пятый этаж, нашёл нужную дверь и позвонил в неё. Дверь открыла женщина низкого роста, плотная, с приятным когда-то красивым лицом в смешном цветастом халате.

– Виктория Степановна? – спросил Никита и показал развёрнутое удостоверение.

– Да.

– Я по поводу пропажи вашей дочери.

– Проходите.

Виктория была на год старше Никиты. Она проводила гостя на кухню, усадила за стол, приготовила чай.

– Мы с первым мужем познакомились на Севере на вахте в девяностые годы. Я работала врачом, он инженером, – рассказывала Виктория, сидя напротив Никиты. – Там и родилась Оксана. Муж, отец Оксаны был человеком интересным, общительным, играл на гитаре. Про таких говорят, душа компании. Он родом из Оренбурга. Мы приехали сюда в Воронеж, где у меня была квартира. Жили хорошо, хоть и бедно, северные деньги быстро кончились. Потом муж влюбился в другую и уехал с ней в другой город. Куда не знаю.

– Он платил алименты? Общался с Оксаной? – спросил Никита.

– Платил какие-то деньги небольшие. Звонил пару раз, разговаривал с дочерью по телефону. Этим его воспитание ограничилось. Сейчас у меня другой муж Владислав. Он тоже врач. У него сегодня дежурство.

– Постойте, если ваш муж присылал вам переводы, значит, на бланках должна была стоять печать с обратным адресом.

– Я не обращала на такие вещи внимания. Не помню. Это был Тамбов или Рязань. Тамбов возможно.

– Какие отношения были у Владислава с Оксаной?

– Хорошие. Если точнее говорить, то, пожалуй, нормальные. Она же помнила своего настоящего отца.

– На кого Оксана училась в Москве?

– На терапевта.

– Я полагаю, это была ваша идея учиться на врача?