– Как он там очутился? – поворачиваясь, спрашиваю у Али, а она смотрит на меня и молчит.
– Я упустила этот момент, – наконец выталкивает из себя, и я понимаю, что не угадал с фильмом.
– Неинтересно?
Инстинктивно наклоняюсь к ней и слышу:
– Не знаю. Мне просто нравится сидеть с тобой рядом.
Никогда и никто не говорил мне ничего подобного, но я верю ей. Я сам ощущаю идентичное, не понимая, как такое может быть. Как можно получать кайф просто от присутствия рядом своей Златовласки? Магия какая-то! А еще магия – вот так зависать в ее глазах и видеть только небесную голубизну и тонуть в ней, пропадать, даже не пытаясь выбраться.
Повинуясь немыслимому притяжению, приближаюсь к губам девушки и просто прикасаюсь. Она не отталкивает меня, не отворачивается, а пытается поцеловать. Мне не надо больше никаких подсказок. Я хочу ее губы, и я пью их, но не залпом без разбора, а по глоточку, смакуя их вкус, словно они волшебный нектар, который предписано вкушать, наслаждаясь.
Аля неумело пытается подстроиться под меня, но это не раздражает, а наоборот подстегивает. В ее ответных ласках столько чувств, будто она пытается сказать «люблю» посредством прикосновений. Никто и никогда не целовал меня так искренне и нежно! Это бесподобно, и нравится мне гораздо больше правильных, отработанных движений бесчувственного техничного поцелуя.
Не замечаю, как водружаю девушку на себя и начинаю водить руками по ее умопомрачительным изгибам, а она, повинуясь инстинктам, все больше льнет к моему телу, сама не осознавая, что провоцирует, зажигая внутри меня опасный огнь.
Экстренно включаю стоп-сигнал. Я на грани. Быстро ссаживаю девушку с себя. Мне точно нужна передышка, чтобы отойти.
От резкого перемещения Аля заваливается на диван, и под задравшимся платьицем замечаю простые белые трикотажные трусики. Я таких и не видел никогда. Шлюхи предпочитают кружева и шелк.
Сглатываю и несусь в сторону ванной. Звездец! Самое несексуальное белье заводит так, что из меня сейчас пойдет пар.
Забаррикадировавшись дверью, прислоняюсь к стене и начинаю глубоко дышать. Отпускает. Умываю лицо и кривлюсь. Веду себя как идиот, но было бы хуже, если бы набросился на нее.
Смотрю на свою мокрую физиономию и вздыхаю.
– Да, Влас, непросто тебе будет…
Возвращаюсь в комнату, и с ног сбивает летящий вопрос.
– Что-то случилось?
И она еще спрашивает?
Сажусь обратно на диван и смотрю в растревоженные глаза.
– У тебя были близкие отношения с парнем?
Вижу, я смущаю девушку, но она не отводит глаз и мотает головой.
Звездец. Все еще хуже.
– Видишь ли, твоя близость, поцелуи… действуют на меня так, что мне сложно остановиться…
Понимает, о чем я и хмурится, и я спохватываюсь:
– Ты не подумай, я тебя ни к чему не склоняю. Просто объясняю, как ты на меня действуешь.
– Дай мне немного времени, – шепчет и осторожно приблизившись ко мне целует в щеку.
– Все не настолько критично! – произношу я и подмигиваю, и получаю легкое прикосновение к губам.
Прощаясь у подъезда Али в машине, мы снова поддаемся преследующим желаниям. Срываемся и целуемся, как в последний раз. Здесь я не боюсь переборщить. Я не чокнутый, чтобы лишать девственности девушку в машине.
Когда у Златовласки хватает силы воли оторваться от моих губ и сбежать, когда она пропадает в своем подъезде, я завожу тачку и направляюсь домой.
Уже подъезжая к особняку, вижу красный Порш то ли Карины, то ли Каролины и морщусь. Она надоела мне, и перед самым отъездом в ссылку я исчез с ее радаров. Думал, полтора месяца ей хватило забыть меня, но, похоже, ошибся.
