Они вошли в часть города, где находились университетские здания. Двое мужчин разгружали ящики с повозки, которая стояла перед таверной. Мужчины смеялись и шутили, когда вдвоем несли один из ящиков внутрь. Это была идиллическая картина. Подобное могло происходить в любом месте, в любом городе Англии.
Джошуа с леди Гвин только что прошли мимо повозки, и вдруг у них за спиной раздался дикий грохот.
Этот звук будто катапультировал Джошуа назад в прошлое, на палубу «Амфиона», где пушечные ядра срывали оснастку и врезались в людей… Сработал инстинкт – он припал к земле, выхватил из кармана свое морское ружье с ударно-кремневым замком и взвел его. И только через несколько секунд он понял, что открылась крышка одного из ящиков, и он услышал звук, создаваемый оловянными кружками, которые с грохотом падали из него на мостовую.
Двое мужчин, уронивших ящик, замерли на месте при виде нацеленного на них оружия. Джошуа тоже замер, он был дезориентирован.
Внезапно он почувствовал, как рука леди Гвин опустилась на его собственную.
– Я думаю, что сейчас нет необходимости стрелять, – тихо сказала она.
Ему стало очень стыдно, болезненно стыдно. Проклятье, что же он делает-то?
– Уберите руку, леди Гвин. Мне нужно поставить оружие на предохранитель, – сказал Джошуа натянутым тоном.
И она убрала. Джошуа встал и занялся оружием. Затем он повернулся к леди Гвин:
– Ради всего святого, никогда, никогда не прикасайтесь к руке мужчины, когда он держит взведенный пистолет или ружье!
Она с трудом сглотнула.
– П-простите. Я просто…
– Я мог бы их застрелить. – Казалось, что ему никак не успокоиться. – Я мог бы застрелить вас. Если бы я повернулся…
– Но вы не повернулись, – сказала она, а ее пылающие щеки показали, что она приняла его предупреждение близко к сердцу. Потом она схватила его за руку и потащила прочь от двух мужчин, которые теперь наблюдали за ними с большим любопытством. – Все в порядке.
– Все не в порядке. – Джошуа все еще трясло от того, что он мог натворить. – Нам нужно возвращаться в гостиницу.
– Вначале вам нужно успокоиться. Когда успокоитесь, тогда и пойдем назад.
Продолжая держать его за руку, леди Гвин продолжила путь к центральной части Кембриджа. Джошуа шел, куда она вела, и его сердце молотом стучало в груди.
– Именно поэтому мне не следует ехать в Лондон, не следует работать телохранителем ни у кого вообще, черт побери. Мне нужны тихие места, вероятно, такие, где вообще нет никаких людей.
Или ему нужно возвращаться в морскую пехоту, где его поведение всем будет казаться нормальным.
– Чушь! Я сказала бы, что вы очень быстро поняли, что делаете. Ничего страшного не случилось.
Джошуа вопросительно приподнял бровь, глядя на нее.
– Но вы все еще крепко держите меня за руку, словно чтобы не дать мне на кого-нибудь наброситься. И не говорите мне, что не произошло ничего страшного. – Леди Гвин смутилась и отпустила его руку, а он добавил: – Теперь вы знаете, почему меня сторонятся жители Сэнфорта.
В особенности женщины, которые смотрели на него с беспокойством, стоило ему появиться в городе.
Тем не менее леди Гвин не проявляла никакого беспокойства.
– А вы раньше так на что-нибудь реагировали? Я имею в виду в Сэнфорте или на территории поместья?
– К сожалению, да.
– Как часто?
Джошуа заскрипел зубами, но ответил, потому что она имела право знать:
– Несколько раз.
– Вы когда-нибудь кого-нибудь застрелили? Ранили? Нанесли увечье?
