Папа отрывается от чашки кофе.
- Да. Есть возможность прооперировать маму уже послезавтра.
- А деньги? - спрашиваю.
- Еду решать этот вопрос.
- Я с тобой!
Папа удивленно смотрит на меня.
- Зачем?
- Мне страшно одной. Я боюсь звонка. Боюсь опять остаться наедине со своими мыслями. Я поеду с тобой.
- Хорошо, - соглашается он. - Одевайся!
Убегаю и возвращаюсь через пятнадцать минут.
Мы приезжаем в офис папы.
Пока я смотрю в большие окна на оживленные улицы столицы, папа по телефону пытается найти деньги. Один за другим он делает звонки. И, похоже, что пока безрезультатно.
- Нет-нет, нельзя...
Мы оборачиваемся с ним на тоненький голосок секретарши, пытающейся остановить двух мужчин в строгих костюмах. Один из них аккуратно отодвигает ее и закрывает перед ней дверь.
- В чем дело? - возмущённо спрашивает папа.
- Костров Владислав Сергеевич? Прошу освободить помещение. Таково требование нового владельца.
- Что? Что за бред? - произносит папа и, вспомнив обо мне, говорит:
- Миланочка, подожди пока в комнате отдыха. Я решу проблему и мы продолжим.
Послушно иду в соседнюю комнату, но оставляю дверь приоткрытой. Слышу взволнованный голос отца.
- Какой ещё новый владелец? Кто вы вообще? Я вызову охрану, если вы сейчас же не уберетесь.
- Охрана уже Вам не подчиняется. У Вас есть полчаса, чтобы собрать свои вещи и покинуть здание. Новый владелец позволяет Вам это сделать.
- Да какой ещё новый владелец? Что вы несёте? - срывается отец.
И тут я слышу звук открывающейся двери и знакомый голос.
23. 23. Дамир
- Дамир? - Костров явно удивлен моему появлению у него в кабинете.
- Выйдите, - говорю своим людям.
Они сделали свою работу. Теперь моя очередь. Насладиться реакцией на мои слова и действия. Я давно ждал этого. И не хочу ни с кем этим делиться.
Это только мое. Мой - страх и отчаяние собеседника. Его ненависть и мое ликование.
- Что происходит, Дамир? - спрашивает Костров, когда за моими людьми закрывается дверь. - Кто эти люди? Ты их знаешь?
- Это мои юристы, - отвечаю ровным голосом. Прохожу и сажусь в кресло напротив стола Кострова.
Он тоже садится.
Осматриваю кабинет теперь уже никак посетитель, а по-хозяйски.
- Это была неудачная шутка, Дамир, - говорит Костров, ослабевая галстук на шее.
- Никаких шуток, - говорю и смотрю ему прямо в глаза. - Ты должен освободить кабинет через, - перевожу быстрый взгляд на часы и опять возвращаюсь к нему, - двадцать минут. Можешь собрать свои вещи. Я даю тебе такую возможность.
- Но.... Но что это все значит? На каком основании?
- На основании договора передачи акций. Тебе напомнить?
- Но... Мы же... Это было лишь как гарантия. А моя доля? Дамир? Я не понимаю.
- Никакой доли. Никаких гарантий, - в моем голосе появляются жёсткие ноты. - Теперь эта компания моя.
Вижу, как в его глазах растерянность сменяется отчаянием. Он начинает понимать, что я не шучу, но отказывается до конца верить в происходящее.
- Я аннулирую сделку, - слабо лепечет он. - Она недействительна. Совершена под действием обмана. Я пойду в суд. Я буду судиться.
При этом он смотрит на стол. Как будто говорит это сам себе.
- У тебя есть деньги на адвокатов? Или ты собираешься использовать юристов теперь уже моей компании? - делаю в воздухе круг пальцем, показывая, что все здесь уже принадлежит мне.
- Ты подставил меня, - наконец, признает он очевидные вещи. - За что, Дамир? Я думал, мы друзья... Мне нужны деньги... Срочно... Я не могу все потерять.
