Следующие два месяца оказались для Дмитрия кошмарным сном. О местонахождении дочери не было никаких известий, и, несмотря на долгую и упорную работу полиции, результатов тоже не было. Сняв себе небольшую квартирку около больницы, где лежала Екатерина ещё месяц назад, Дмитрий окончательно уединился и мало-помалу стал впадать в депрессию. С каждым днём ему было всё больней и больней, одиночество нарастало и терзало душу, вместе с осознанием того факта, что, возможно, дочь он уже никогда не вернёт. Ведь даже если с ней всё было в порядке, то её память можно было сравнить с чистым листом бумаги, куда, возможно, кто-нибудь уже записывал новую историю её жизни. Алкоголя становилось всё больше и больше в жизни мужчины, который считал, что со всем уже стоило покончить, и он мог целыми днями валяться дома, не расставаясь со своим стаканом, который всё сильнее разрушал его самого.
Именно так, а может быть, и хуже, обстояли дела одним прохладным вечером, когда Дмитрий валялся на полу дома в полном беспорядке. Стеклянный столик, купленный только вчера, был уже разбит, и его осколки так и валялись в безобразной квартире. Бесчисленные банки пива и какие-то остатки полуфабрикатов скопились среди многочисленных бумаг, газет и нескольких ужасно пыльных и давно потрёпанных старых книг. Сам же Дмитрий был скорее похож на живой труп, который неделю не переодевался. На лбу и затылке у него постепенно заживали давние раны, оставленные бандитами, руки крепко держали стакан с местной дешёвой водкой, а ботинки уже который раз загаживали квартиру уличной грязью, по которой мужчина часто прогуливался.
Тем не менее нынешним вечером у него ещё оставались силы на очень важный личный звонок своей бывшей жене Ирине, которая уже год как не жила с ним после последней ссоры на почве ревности. Узнав о дочери, она неделю не находила себе места, однако до состояния Дмитрия ей было довольно далеко, ведь женщина не сидела сложа руки и уже активно искала себе следующего избранника. Что же касается Дмитрия, то ему на это сейчас было откровенно наплевать. И хотя Ирина была последним близким человеком в его жизни, он уже не боялся окончательно расстаться с ней, так как самое дорогое он уже потерял.
Еле осознающий что-либо, Дмитрий, напившись до отвала и отбросив стакан в сторону, который в тихой комнате разбился о шкаф, не вызвав при этом у него никакой реакции, сосредоточил всё своё оставшееся внимание на телефоне и принялся набирать номер жены. Гудок пошёл, и Дмитрий с трудом набрался смелости, когда услышал голос Ирины:
– Зачем ты звонишь? – спросила она, абсолютно не желая с ним говорить.
– Привет… – тяжело вздохнув, ответил Дмитрий. – Это… это я.
Поняв, насколько пьян её бывший супруг, Ирина поспешила попрощаться и бросить трубку, но Дмитрий заставил выслушать его:
– Нет, постой, не бросай трубку, я очень тебя прошу. Я… я знаю, у нас получилось поговорить, я помню, что ты говорила и…
– Пожалуйста, не надо… – слова Ирины оборвались, так как ей тоже было нелегко.
– Я много не прошу. – умоляющим тоном продолжал Дмитрий. – Может, это и неправильно, но… надо увидеть тебя.
Ирина промолчала, а он продолжил:
– Пожалуйста. Я не могу тебе всё объяснить и… мне тяжело сейчас, но… я просто хочу тебя увидеть. Если можно.
– У больницы? – быстро отрезала Ирина.
– Да… да. Недалеко от входа есть автостоянка, а рядом, если помнишь, что-то вроде ларька…
