– Ну что, доволен?! Может, хватит уже совать нос в мои дела?.. – доносится мне вслед.
Плевать. Пусть ссорятся, пусть выясняют отношения, как хотят. Я люблю и ценю Ксюшу, но использовать меня, в качестве красной тряпки для быка – вот уж увольте. Надоело!..
– И кто это у нас такой сердитый? – дорогу мне преграждает подвыпивший тип лет пятидесяти. Одет настолько же хорошо, насколько плохо выглядит. Лоб блестит от пота, весь нос в бордовой сетке мелких сосудов. И пахнет какой-то кислятиной.
– Разрешите, я пройду…
– Куда ты так торопишься? – он кладет руку мне на талию, гладит и опускает ниже. – Потанцуй с дядей.
– Я не танцую.
– Будь хорошей девочкой, и дядя угостит тебя коктейлем. Ну? Какой тебе больше нравится? «Секс на пляже»?
– Коктейль Молотова! – я выворачиваюсь, борясь с брезгливостью. – Пустите!
– Руки убрал! – голос Руслана Сергеевича звучит как раз вовремя: паника уже подступает мне к горлу.
– А ты что, типа папочка ее? – кривится пьяная морда.
– Ей шестнадцать, – не моргнув глазом, врет Руслан Сергеевич, и приставучий мужик исчезает быстрее, чем если бы в его накрыл тряпкой Дэвид Копперфильд.
– Спасибо, – неохотно выдаю я.
Нет, я вполне искренне благодарна, но меньше всего мне хотелось опять доставлять неприятности Руслану Сергеевичу. Думаю, с него и Ксюшиного сюрприза хватило.
– Извините, я уже ухожу. Я не знала, что вы тут будете…
– Постой, – он сжимает мое запястье, и от его горячих пальцев я против воли снова чувствую то ли дрожь, то ли озноб. Вдоль позвоночника прокатывается волна мурашек, но я старательно делаю вид, что ничего не произошло. – Ксюша просила меня извиниться за то, что я назвал тебя корыстной.
– Извинения приняты. А сейчас мне действительно пора, – я пытаюсь отдернуть руку, но Руслан Сергеевич держит крепко.
– Я еще не извинялся, – он высокомерно поднимает бровь. – И не собирался. Просто сказал, что Ксюша этого хочет.
– Тогда тем более! Отпустите…
– Не раньше, чем мы договорим, – он тащит меня в сторону, под балконы. Видимо, не хочет, чтобы Ксюша или эта его Надя видели нас вместе.
– Послушайте, мне ничего не нужно ни от вас, ни от Ксюши. Но она моя единственная подруга, и я не могу ее предать только потому, что вы так решили!
– Оставь эту лирику для моей дочери, – Руслан Сергеевич нагибается к моему уху, и от пряного аромата его парфюма, от его теплого дыхания на моей шее у меня темнеет в глазах, а низ живота снова наливается приятной тяжестью.
Да что со мной такое? Я не хочу возбуждаться! Не с ним! И не здесь! Этот человек из другого мира, он мне не нужен ровно настолько же, насколько я не нужна ему! Я же не дура, и все это понимаю! Но почему от его прикосновений мне приходится крепко сжимать ноги, чтобы хоть как-то утихомирить жидкий огонь между ними?
– Усвой уже: у меня есть женщина. Я не собираюсь играть с тобой в бирюльки, – яростно шепчет он. – И ты ничего не добьешься попытками меня соблазнить!
Я плавлюсь, как кусочек сыра в раскаленной печи. Готова вот-вот растечься лужицей на пол. Тело вибрирует от желания ощутить пальцы этого мужчины не на руке, а в трусиках. Снова. Перед глазами мелькают образы, которые я так бы хотела забыть. Лицо Руслана Сергеевича, когда он опустился на пол между моих ног. Этот взгляд хищника, взгляд опытного развратника, которым он буквально вгрызался в мое тело, разглядывал меня во всех подробностях с довольной полуулыбкой. Будто заранее знал, какую реакцию вызовет каждое его движение. Если бы взглядом можно было лишить девственности, я бы уже не боялась новой встречи с Саньком.
