— Извини, но в эти выходные я не смогу.
Безбожно вру, но у нас и правда ничего не получится. Потому что я воспринимаю его только как друга.
— Хорошо, тогда обязательно в следующий раз, — он улыбается, никак не выдавая, что он разочарован или обижен. Хотя, возможно, он совсем не обижен. — Еще увидимся.
Парень уходит, и я прохожу в аудиторию на лекцию. Именно на учебе я абстрагируюсь от внешних проблем.
Домой все равно иду радостная. Весь мир теперь кажется красочным. Все хорошо складывается, меня не отчислили, и даже ректор извинился за данный инцидент. Мне очень интересно, что же отец подруги такого сказал. Возможно, я даже смогу спросить.
Дома меня встречает Клава. Ее сегодня отпустили пораньше с пар.
— Ну что? Как там мой папа? Всем накостылял? — с гордостью спрашивает она.
— О да, ректор даже лично извинился передо мной, — смеюсь, вспоминаю этого напыщенного мужика и то, как он сдулся при виде Карима Тагировича.
— Я даже не сомневалась в папе, — с гордостью произносит его дочь.
— Ну, я тоже, мне просто интересно, что же он такое сказал, что ректор начал блеять перед ним…
— Спросишь, когда он вернётся, — потом подруга подходит ближе. — Слушай, у меня тоже есть новость…
— Внимательно тебя слушаю, — киваю.
— Короче, — она выдерживает паузу, — я еду на первую практику!
— Ого! — удивлённо произношу я. Я даже не знаю, когда у меня будет практика.
— Это будет на следующей неделе, мы поедем в какой-то маленький город, но, блин, это так интересно!
— Согласна, и да, я очень рада за тебя, — и да, это искренне. Думаю, подруга обязательно напишет что-нибудь интересное.
Дальше мы ужинаем. Карим Тагирович возвращается поздно вечером. По его взгляду понимаю, что он устал. И с лишними вопросами не подхожу. Но все равно хочу его отблагодарить. Поэтому решаю утром сделать для него вкусный завтрак.
Встаю раньше обычного. Чтобы успеть все приготовить и в университет собраться. Решаю сделать блинчики по фирменному бабушкиному рецепту, на дрожжах. Делается это долго, поэтому параллельно готовлю вкусные бутерброды и, конечно же, кофе, но не в кофемашине, а настоящий, в турке, которую я тоже нашла.
Все готово к тому моменту, когда мужчина заходит на кухню. Клаве сегодня ко второй паре, поэтому она еще нежится в кроватке.
— Доброе утро, — голос Карима Тагировича выводит меня из транса. На мужчине только низко посаженные штаны, волосы мокрые, и несколько капель падает на его грудь. Он опять был в спортзале, а потом принимал душ. Немного зависаю от вида этого эротического зрелища. Но мужчина выводит меня из этого состояния.
— У нас сегодня какой-то праздник? — он кивает на свежеиспеченные блинчики.
— Да, то есть нет… — опять говорю всякую ерунду. — Вернее, я хотела бы поблагодарить вас за вчерашнее…
— Из-за этого ты встала ни свет ни заря, чтобы приготовить все это? — он берет один из блинчиков, и я скрещиваю пальцы, чтобы ему понравилось.
— Да, моя маленькая благодарность, — смущенно произношу я.
— Не нужно было, — холодно произносит он.
— Но вы вступились за меня, — все же настаиваю на своем.
Мужчина молчит, пробуя блин. А я и правда не знаю, куда себя деть.
— Кто этот парень, что стоял рядом с тобой? — после непродолжительного молчания спрашивает Карим Тагирович. Я даже не знаю, понравился ли ему блин.
— Он… он просто друг, — наконец то хоть как-то характеризую Никиту.
Такой вопрос немного сбивает с толку, хотя его можно было предвидеть.
