Все делаю на автомате. Потому что уже хорошо ориентируюсь, где что лежит. Наволочка, простыня… Я слишком задумалась и пропускаю момент, когда отец Димы появляется в дверном проеме, смотря на меня. Сколько он так стоит, не знаю, но опять чувствую себя неуютно.
— Вот… почти все готово, — неуверенно начинаю я. Почему мой голос дрожит? — Если нужно, в шкафу есть второе одеяло…
Он молчит, все так же наблюдая за мной. А меня это ужасно нервирует. Может, я сказала что-то не так?
— Спасибо, Полина, — наконец-то произносит он, опять хрипло тянет мое имя.
Я только киваю, стараясь не смотреть на него. Хочу покинуть комнату, но по факту мне нужно пройти мимо мужчины. «Хорошо, это не сложно», — мысленно говорю себе.
В этот раз он пропускает меня без проблем. Хотя нам и приходится практически столкнуться. Так что его одеколон сразу же ударяет мне в ноздри. Аромат с нотками кожи и кардамона, и еще что-то неуловимое, присущее только ему.
Опять убеждаюсь, что на его фоне я миниатюрная. Даже Дима немного худее и ниже.
— Доброй ночи, — все же произношу я. В знак вежливости. Хотя хочется поскорее уйти. Скрыться от его глаз.
— Спокойной ночи, девочка Полина, — говорит он в ответ, и я слышу в его голосе усмешку. Не понимаю, к чему он это. Не ожидал? И что это за «девочка Полина»?
Спрашивать не осмеливаюсь. Быстро покидаю комнату, скрываясь в коридоре.
Возвращаюсь обратно к Диме, который остался в гостиной. Он сидит на стуле и пьет вино прямо из бутылки. Мне это совершенно не нравится, и я бесцеремонно подхожу к нему и отнимаю ее.
— Мм, малыш, вы все, что ли, там? — спрашивает Дима, и я вижу, что он немного пьян. Вино уже ударило ему в голову.
— Да, и я хочу спать, — говорю я, собирая пустые тарелки. Мы почти все съели, поэтому в холодильник ничего не кладу.
— Да, я тоже, день был тяжелым, — кивает Дима. — Если че, я буду в спальне…
И он идет туда, а я продолжаю убираться, хотя тоже устала и надеялась, что Дима поможет мне. Но сегодня он решил этого не делать. А просить… Когда-то он сказал, что это не мужское дело, тогда меня это очень разозлило, и я даже не разговаривала с ним. Он долго извинялся, говоря, что я не так поняла. Конечно, я его простила, но осадочек остался.
Хорошо, что в квартире есть посудомоечная машина, я загружаю все грязные тарелки туда. Обычно я все мою сама, руками. Ведь этот процесс более быстрый и качественный, но сегодня я устала и пользуюсь чудо-техникой.
К Диме прихожу примерно через полчаса. Убрав практически все остатки наших посиделок. Парень уже разделся и сейчас лежит на своей половине кровати, копаясь в телефоне.
Я молча подхожу к шкафу и переодеваюсь в ночную сорочку, в которой привыкла спать. Вернее, Диме нравится она, потому что упрощает наш секс, не нужно снимать много вещей.
Ложусь на свою половину, и Дима сразу же откладывает телефон и обнимает меня.
— Малыш, ты че, обиделась? — спрашивает он виновато. — Расстроилась?
— Нет, с чего ты взял? — спрашиваю я. Я не обиделась, я просто в смятении и не могу принять то, что отец Димы теперь будет жить с нами.
— Ну, ты пришла сейчас ко мне хмурая и явно озабоченная, — шепчет парень, и его рука уже блуждает по моему телу, но я сразу же останавливаю его. Нет, сегодня я точно не хочу секса. — Что тебя волнует, малыш?
— Твой отец, почему он будет жить с нами? — наконец-то осмеливаюсь я спросить у своего парня.
