– Что значит – в последней версии? Вы что же – книга, чтобы вас издавали несколько раз?
– Ха! Точное определение моей жизни – книга. Сообразительная девочка! Но к счастью я – не книга, я – человек, который прожил очень долгую жизнь.
– Насколько долгую? – спросил отец.
– Очень долгую! Почти как ваша дочь.
Через минуты мы были дома, прихватив с собой незнакомца, и, чтобы проверить его, отец поставил его на дорожку с пеплом.
– Хитро придумана защита, жаль только, что осенью смоет дождями, – сказал Семён Иванович.
– Всё-то вы знаете, любезный! – съехидничал отец.
– Не всё! Не стоит преувеличивать! Но многое знаю, спорить не буду. И в доме этом я бывал. Правда, очень давно, лет так пятьдесят назад. А как поживают Акулина Фёдоровна и Егор Каземирович Вяземские?
– Умерли они! И очень давно, ещё до моего рождения! – сказала я, а внутри, в самом сердце, что-то ёкнуло и заныло.
– Как жаль, милейшие были люди… Я прожил здесь с пару месяцев, но потом покинул дом, уж очень хозяева были заняты… Кажется, это было в вашей прошлой жизни. Вы тогда лишь только начали видеть сны про дом, и я, ваш покорный слуга, слегка в этом замешан.
– Как? – вскрикнула я.
– Не пугайся, дорогая Варенька, просто внушал тебе твои же воспоминания.
Нам навстречу вышел Савва Тимофеевич и радостно засвистел.
– Часовщик, друг мой, какими судьбами к нам? Не думал встретить тебя здесь.
– Саввушка, и я рад! Ох, как рад. Жизнь обретает новые краски. А я уж помирать собрался.
– Что ты, что ты! Это дело завсегда успеется! Вот посмотри на меня, совершенно мёртвый. Коньяку не пригубить, сигару не выкурить, и барышень, пардон всем присутствующим, не потискать.
Ты с нами останешься? Только не говори, что на минутку зашёл, поколочу…
Саввушка и Часовщик обнялись и затеяли шуточную возню. Наигравшись вдоволь с Семёном Ивановичем, сказал:
– Это как Варенька решит. А я бы остался. Надоело скитаться. Ей-Богу, надоело.
Я была в лёгком недоумении. Во-первых, мы только что достали этого человека из мешка, но, как оказалось, он даже был в нашем доме и знал моих родных и даже меня в прошлой жизни. Я не верила в подобные совпадения. И госпожа Смерть сказала, что я не пожалею… А она любит загадки, но только в мою пользу, и плохого не пожелала бы. И тогда я выпалила громко, чтобы все услышали моё мнение.
– Оставайтесь с нами! Мы будем рады!
Так в нашем Отеле для Призраков появился ещё один постоялец. Совершенно живой, невероятно умный и очень приятный человек. Мы рассказали ему про маму и про серебряник Иуды. Он спустился с нами в подвал, погладил её по голове, а вечером решил побаловать нас историей своей жизни, чтобы хоть как-то отвлечь от грустных мыслей.
Семён Иванович в то далёкое время, на рубеже девятнадцатого века, работал Часовых дел мастером. Была у него своя будочка в торговых рядах, и дела шли успешно, почти на всё хватало. В то время часы были вещью дорогой, и к мастеру приносили не только сломанные часы, но и те, что требовали «техосмотра», как теперь говорят про машины. Подкрутить, почистить, смазать…
В один солнечный весенний день, с самого утра, пришла к нему старушка, дряхлая такая, но по виду – барыня. Вся в чёрном, в кружевах и пенсне. Посмотрела на мастера очень внимательно, а в ту пору он был ещё молод и хорош собой, впрочем, даже сейчас он был весьма приятной внешности, и попросила посмотреть часы покойного мужа, мол, отставать стали, и надпись гравировочная истёрлась, восстановить бы нужно…
