– Что ты хочешь сказать?
– Мы ведь не знаем, кто он. А он может оказаться кем угодно, сейчас столько психов в стране развелось, хоть караул кричи. Вот наступил ты кому-то на ногу, лет пять назад, и прощения не попросил, а он тебя запомнил, обиду затаил, может даже, ночами не спал, думал, как бы тебя за это. Вот и придумал. А чтобы ни распыляться на каждого, кто с его точки зрения ему дорогу перешёл, решил разобраться со всеми сразу, оптом. Вот представь, стоим мы связанные, вдоль сарая, а он мимо нас прохаживается, весь такой крутой, в дорогом костюме, сигарета в зубах… Все на него смотрят, а он перед каждым останавливается и лично каждому объясняет, за что и почему. Ну, можно в зубы, между делом, или ещё куда, просто так, для самоутверждения. А потом, он обязательно сядет и, с безразличным видом, будет смотреть, как нас казнить начнут. А как же? Вдруг, кто не выдержит, на колени перед ним падёт, милости попросит… И вот, он уже не просто кто-то, а чуть ли не бог. Он будет решать, жить тебе или умереть. Разве это не наслаждение?
Я не ответил.
– А почему здесь, – продолжил Сергей. – Так в городе, скажем, двенадцать трупов за ночь, как ни крути, многовато. Милиция, волей не волей, должна будет расследование начать. Вот он и не захотел создавать лишние проблемы, и без того, занятым людям. Зачем? А так, когда нас кинутся? Нас взяли в пятницу, сегодня суббота, завтра воскресенье… Живу я в общаге, так что за меня там никто и не вспомнит. Мало ли я где. Может, у женщины или поехал куда. На работу в понедельник не вышел, ну, значит, заболел. В общагу, чтобы узнать в чём дело, они придут не раньше чем через полторы две недели, и то если придут. Но и здесь, они же не побегут в милицию заявление писать, нет, – Сергей как-то неправильно улыбнулся и достал сигареты. – Получается, Злат, когда нас начнут искать, если нас, вообще, начнут искать, от нас уже мало чего останется, а на месте того, что останется, вырастет новая трава, которая полностью скроет наши остатки от всяких там, любопытных глаз. Да и кого сюда занесёт? Разве что местное зверьё. Так им всё равно, что мы тут валяться будем, травки пожуют, или косточки поглодают, да и ладно. Так что, если на выбор места, с этой стороны посмотреть, то получается, он поступил очень даже разумно, – Сергей ещё раз показал миру свою неправильную улыбку и сплюнул. – Но, за то, у нас есть шанс прославиться. Представляешь, в рубрике «Пошёл и не вернулся» наши фотографии, на всю страну. Может, даже, несколько раз покажут. А если кто из знакомых увидит, так мы совсем звёздами экрана станем.
– Не горю желанием.
– А причём тут твоё желание? Слава сама приходит, хочешь ты этого или нет.
– А ты тоже картинки рисовать умеешь. И тоже не больно цветастые.
– Так есть с кого пример брать.
– Расту, – усмехнулся я. – Ну, с местом – ладно. Возможно, так и есть. А вот насчёт мести – не согласен. Стали бы они тогда с нами цацкаться. Нет, Серёжа, мне кажется, нам в этом спектакле отводится какая-то иная роль. И для исполнения этой роли мы нужны заказчику живые и здоровые. Понять бы только, что это за роль.
– Роль у нас одна – роль жертвы. А вот под каким соусом, это другой вопрос. А как тебе – один бежит, другой стреляет?
– Хочешь сказать, кто-то решил в охотника поиграть, а мы вместо оленей?
– А почему бы и нет?
– Да олень из меня плохой.
– Значит, будешь медведем, – усмехнулся Сергей.
