– Это, конечно, очень заманчивое предложение, – Леверина допила вино и, не дожидаясь пока господин Каруч наполнит её бокал, сделала это сама. – Только я, пожалуй, откажусь, – ответила она словами слуги господина Слэма, почему-то вспомнив именно его. – И знаете почему? Потому, что я не хочу стать такою, как вы. Потому, что это не они, а вы – источник зла. Если бы вы не затеяли свою грязную игру, то ничего бы этого не было. Поэтому, это не они, а вы изнасиловали меня, не они, а вы хотели меня убить.
– Одумайся! – отрывисто прервала её Дора. – Что ты такое несёшь? Как ты смеешь с нами так говорить? – и, повернувшись к господину Каручу. – Она сошла с ума, – снова к Леверине. – Тебя, наверное, били по голове? Тебе надо срочно показаться врачу.
– Ты права, немедленно к врачу, – поддержал жену господин Каруч.
– Дорогие мои родители, – медленно выдавила Леверина сквозь зубы. – Мне не нужен врач, чтобы понять, как вы низко пали. И только потому, что вы мои родители, я готова дать вам шанс, хоть немного, подняться в моих глазах.
В ответ на её слова, господин Каруч, подчёркнуто громко, рассмеялся.
– Интересно какой? – поинтересовался он.
– Вы, сейчас же, немедленно, едите во дворец и рассказываете королю обо всём, что вы уже успели натворить.
– Я же говорю, она сошла с ума! – не выдержала Дора.
– Это как понимать? – забыв про смех, спросил господин Каруч. – Надеюсь, это неудачная шутка?
– Нет, я говорю совершенно серьёзно, – ответила Леверина, начиная понимать, что они её не послушают.
– То есть, ты предлагаешь, чтобы мы сами, собственноручно, подписали себе смертный приговор?
– Нет. Я хочу, чтобы вы очистились от той мерзости, которая покрыла вас с ног до головы. Я не хочу прожить остаток жизни в страхе и недоверии. Я хочу вас простить. Я хочу, чтобы в наш дом вернулся мир и покой.
– Нет, – усмехнулся господин Каруч. – Ты хочешь, чтобы в наш дом вернулись покойники.
– Не правда! Я верю, король не зверь, и даже после того, что вы ему сделали, он сможет вас простить.
– Ха-ха-ха! – раздельно произнёс господин Каруч. – Тебя, видно, и правда, очень сильно били по голове. Никуда мы не поедем. Понятно! – выкрикнул он последнее слово.
– Тогда, к королю пойду я! – Леверина поднялась на ноги. – Не смотря ни на что, я всё-таки надеялась, что вы лучше, что вы сделаете хоть что-то хорошее, что вам, действительно, не безразлична моя судьба, – она грустно улыбнулась. – Но, получается, напрасно. Прощайте.
– Никуда ты отсюда не пойдёшь! – господин Каруч выпрыгнул из кресла и преградил ей путь к выходу.
– Доченька, – подбежала к ней Дора. – Мы по тебе так соскучились. Мы так переживали. Я понимаю, как тебе сейчас тяжело. Тебе надо отдохнуть, успокоиться, прийти в себя. Давай, я провожу тебя в спальню.
– Не трогайте меня! – Леверина, оказавшись между господином Каручем и Дорой, отшатнулась в сторону. – Ваши руки забрызганы кровью!
– Что? – Дора покрылась пятнами. – Тебе наши руки не нравятся? А когда ты ела хлеб, добытый этими руками, ты не думала об этом? Чистенькой захотела остаться? Не получится!
Дора размахнулась и со всей силы ударила Леверину по лицу.
– Да! Захотела! – выкрикнула Леверина, почувствовав во рту вкус крови из рассечённой губы. – И хотя, вы успели вымазать меня, я не вы! Я всё равно пойду к королю и расскажу ему обо всём, чтобы он потом со мной ни сделал.
– Шлюха! – Дора ударила ещё раз.
