Пуатье ничего не ответив, медленно поднялась из-за стола, давая ему понять, что уходит.
Хмыкнув и картинно состроив гримасу, ответила.
– Сегодня я не голодна.
Генрих рассмеялся, покачав головой.
– Значит, им повезло! – Сказал он, махнув лениво на бегающую весёлую толпу.
– Куда вы? – Спросил он.
Она картинно раскланялась ему.
– Конечно же, спать, ваше высочество! – Промурлыкала она и поплыла, словно лебедь к выходу.
Он крикнул ей вдогонку.
– Вы бросите больного, почти умирающего человека?!
– Это не милосердно, Диана! – Добавил он.
Она всё же повернулась, весело рассмеявшись.
– Вы меньше всего похожи на больного и умирающего! – Ответила она весело.
– Спокойной ночи, ваше высочество. – Сказала она, уже удаляясь.
– Спокойно ночи, ответил Генрих, вздохнув. – Опечаленный тем, что она всё же ушла.
Пуатье были выделены комнаты во дворце, туда она и направилась, где надеялась отдохнуть от столь полного событиями дня.
Но, спать ей не дали в дверь постучали. Ей передали маленькое письмо. Письмо было от Генриха. Он писал: «что ему, кажется, стало хуже, и его бросает в жар, и кажется, что он вообще при смерти. И его последним желанием является увидеть её». Она читала послание и смеялась от души. При смерти! Боже мой! Да на вас нужна как минимум дюжина кабанов! Мой дорогой Генрих. Подумала весело Диана и от души рассмеялась. Она постояла минуту в раздумьях и решила идти в его покои. Посланник дожидался ответа за дверью.
– Передайте его высочеству, что я никак не могу отказать больному в его просьбе и непременно навещу его.
Она подумала и сказала.
– Через час.
– Да, – добавила она.
– Я буду у его высочества, через час.
Посланник поклонился и исчез в коридорах дворца. Через час она была у дверей покоев Генриха, слегка постучав в дверь. Ей открыл тот же самый слуга, что принёс письмо. Диана вошла в комнату, слуга незаметно скрылся за дверью, оставив их наедине. Она застала Генриха за написанием другого письма. Бумага лежала рядом с ним на кровати.
– Что вы пишете? – Спросила она.
Он поднял глаза.
– Я собирался вам написать следующее послание, на случай если вы не придёте.
– А если бы я и тогда не пришла? – Улыбаясь, спросила она.
– Тогда, я слал бы вам письма всю ночь. – Ответил он.
Он отложил в сторону бумагу, на которой писал очередное послание.
– Что ж, это уже не нужно, вы уже здесь.
Она стояла рядом с его кроватью.
– Значит вы при смерти? – Сказала она, улыбаясь.
Он улыбнулся ей в ответ.
– Мне уже лучше, – ответил Генрих.
– Как ваша нога? – Продолжила Диана.
– О, ничего страшного, – начал, было, он.
Потом, спохватился.
– О, ужасно плохо! – И принялся, притворно постанывать.
– О! Какая боль! – Сказал он. Театрально расширив глаза и деланно гримасничая изображая мучение. Устремив мучительный взгляд, в потолок и протягивая к ней руки.
– Ну, присядьте же рядом со мной, иначе я точно умру! – Продолжил он этот фарс.
Она устроилась рядом с ним на краешке его кровати, покачала головой и серьёзно посмотрев на него, спросила.
– Так как, всё же ваша нога?
– Может, вы всё-таки ответите?
Он, весело посмотрел на неё, своими тёмные глазами, сказал.
– Я ведь уже сказал. – И хотел было, повторить свой сказанный ранее, такой театральный монолог.
Но она, остановила его. Вскинув брови вверх и ожидая вразумительного ответа.
Он посмотрел на неё. Понимая, что его монолог не принят и она ожидает от него серьёзности, просто сказал.
