– Я понял. Буду. – сказал подполковник Стеклов.
Присутствующие, делали вид, что не интересуются разговором, но посматривали на Аркадия с любопытством.
– К сожалению, дела требуют. – веско произнес он. – Я должен вас покинуть.
Стеклов поднялся с табуретки, взглянул на утятницу, втянул носом воздух и сказал:
– Толя, дай хоть попробовать.
Беседин без малейшего промедления протянул ему большую сверкающую ложку из нержавеющей стали.
Аркадий зачерпнул ложкой так, чтобы в ней оказался кусочек баранины, картошка и золотистый бульон и вылил все это в максимально раскрытый рот. Пошевелил языком, пожевал, поцокал и проглотил.
– Ой-е-е-е-ей! – восхищенно произнес он. – Вот так всегда бывает. Одним все. Другим – только смотри и завидуй!
– Не переживай! – ободряюще похлопал его по плечу Анатолий Петрович. – Как с органов уволят, я тебя мальчиком для подсобных работ возьму. Колбы мыть и провода зачищать! За кормежку будешь работать. Помнишь, как в школе у тебя хорошо получалось! – похвалил Анатолий Петрович.
– Готовься, изобретатель! Копи продукты. Скоро уже попрут. – мрачно заметил подполковник.
– Слушай, Аркадий Михайлович, а этот калькулятор был сильно радиоактивный, а? – неожиданно вступил в беседу Коля Саяпин.
– А что? – повернулся к нему Стеклов.
– Так я его тоже в руки брал… А у меня сейчас почему-то руки зачесались… Смотри, и покраснели даже…
– Покажи. – заинтересовался Аркадий.
Коля с обреченным видом поднял к своей груди раскрытые ладони:
– Вот. Какие-то красные…
– Да? – с сомнением произнес Аркадий. – Разве? Ладони, как ладони.
– Это не от радиации. – сказал Анатолий Петрович.
– Откуда ты знаешь? – с надеждой обратился к нему Коля.
– Первое, что я делаю со всеми неизвестными предметами, которые попадают мне в руки, – это проверяю их на радиоактивность. Про счетчик Гейгера слышал, а, Колюша? – ласково осведомился Беседин.
– Слышал. – кивнул головой потенциальный смертник.
– Так вот. Эту штуку я сразу проверил. Не было у нее никакой радиоактивности. В пределах естественного фона.
– Это как? – спросил Костя.
– Это значит, что ее радиоактивность была такая же, как у моей утятницы. – пояснил Анатолий Петрович. – Я в ней двадцать лет баранину готовлю и ничего, не умер!
Всей езды от Каланчевки до центра города было минут пятнадцать. Не больше.
Даже, если ехать на неторопливом маршрутном такси.
Аккуратно притершись к тротуарному бордюру, «газель» остановилось у старого барочного здания. В нем размещалось областное управление федеральной службы безопасности.
Согнувшись пополам, Аркадий с трудом выбрался из маршрутки. Он почему-то подумал, что крохотному автобусику во время стоянок должны сниться сказки, в которых он возит не этих тяжелых великанов, а маленьких аккуратных людей, выросшие на далеких японских островах Окинава и Хонсю.
Полковник Кондрашов был сама озабоченность.
Его сливочный пиджак был аккуратно размещен на плечиках. Начальник отдела был в одной рубашке, рукава которой были деловито подвернуты до локтей. Пуговица воротника расстегнута, а узел бежевого галстука опущен до середины груди. Такой вольный внешний вид был для Олега Петровича совсем не типичен и хорошо знающему его человеку говорил о многом.
Кондрашов поднялся из-за начальственного стола и подошел к окну, просторному, как ворота в Кремле.
Областное управление федеральной безопасности помещалось в старинном здании, где когда-то в легендарные времена находилась женская гимназия. Присущие слабому полу жажда публичного поклонения и тайной власти, видимо, навсегда поселились в его украшенных изощренной лепниной стенах. Для органов безопасности эти дамские желания оказались и близкими и понятными.
