Откуда мне знать, что я имею в виду, до того как услышу, что говорю? - страница 8
С помощью двух описанных методов нам удалось понять многое из того, что интересует неврологов. Хотите, к примеру, послушать, о чем они говорят у себя в лабораториях?
– Это был довольно масштабный эксперимент, по модели n = 176 2 × 2. Нам приходилось постоянно использовать сканер З-Tesla, а анализ данных занял целый месяц. Четыре раза сервер грохнулся.
– Всего четыре? Неплохо.
– Айтишники сказали мне, что, если я еще раз включу в программу бесконечную петлю, они перестанут со мной разговаривать. И это только предварительная обработка результатов.
– А какой метод анализа сопоставимости данных ты использовал? PPI или DCM?
– DCM, так как нам требовалась эффективная сопоставимость. А наша модель выбрасывала эти параметры, потому что AI блокировала височно-теменные узлы (ВТУ). В то же время сравнение с нулевым уровнем с помощью Т-теста показывало значительные расхождения.
– Интересно! Вот только один вопрос: на твоей схеме рядом с полушарием мозга стоит буква «Л». Понятно, что левое, но при виде спереди или сзади?
– Надо уточнить.
Для исследования мозга существуют и более грубые методы, чем ФМРТ и ЭЭГ. Кроме того, мы имеем возможность повторять эксперименты до тех пор, пока не выявим и не устраним все источники ошибок. Причем каждый раз мы задействуем в опытах значительно больше двух участников. Таким образом за последние двадцать лет мы смогли получить, сравнить, обсудить и отвергнуть массу результатов. Какие-то из них основываются на разовых исследованиях, и к ним надо относиться с осторожностью. А какие-то мы получаем так часто, что можем с определенной долей уверенности говорить об их истинности. В целом же те и другие приближают нас к пониманию общей картины. А некоторые даже производят революцию в социальной неврологии. К последним как раз и относится открытие зеркальных нейронов.
Обезьяна видит – обезьяна делает. Как ошибка в опыте произвела революцию в неврологии?
Уже первый взгляд на монитор томографа вызывает удивление. У участника эксперимента четко фиксируется активность моторной зоны коры головного мозга. Мы наблюдаем в мозге явления, характерные для определенных моделей движений, хотя человек неподвижно лежит на спине в камере томографа. Первый же опыт – и сенсация.
Этот феномен в наши дни стал притчей во языцех. Все только и говорят о зеркальных нейронах. Вокруг их открытия множатся легенды, и, как всегда, каждый рассказывает собственную версию. Но все они связаны с едой. Началась эта история в девяностые годы. Итальянский нейрофизиолог Джакомо Риззолатти (ну просто вылитый Марк Твен) решил изучить активность мозга обезьян в то время, когда они хватают какой-то предмет. В качестве инструмента была использована инвазивная ЭЭГ, то есть обезьяне вживили электроды, которые должны были регистрировать реакцию отдельных нервных клеток.
Что произошло дальше, не совсем понятно. То ли кто-то из лаборантов во время обеденного перерыва совершил набег на корзинку с фруктами, то ли аспирант стащил у обезьян арахис, но, как бы то ни было, обезьяна, уже подключенная к записывающей аппаратуре, могла наблюдать, как кто-то жует. Таким образом удалось получить запись того, что происходит в ее голове, когда еду берет не она сама, а кто-то другой. Результат был просто невероятным: возбуждение происходило практически в тех же самых клетках. Последующие эксперименты подтвердили наличие такого же феномена и в мозге человека, причем он затрагивал не только отдельные нейроны, но и целые группы.
Похожие книги
