– Капитан, – слабым голосом спросил Геррик, – а нет другого выхода?
– Если хотите, я займусь пророчеством, – подхватил капитан с новой энергией. – Откажетесь от моего предложения из-за того, что считаете себя слишком честным, и не пройдет месяца, как окажетесь в тюрьме за мелкое воровство. Даю вам мое честное слово. Я это предвижу, Геррик, если вы этого не видите: вы ведь сломлены. Не думайте, что если сейчас вы откажетесь, вы так и будете жить, как святой. Вы уже почти выдохлись. Не успеете оглянуться, как броситесь в противоположную сторону. Нет, либо мое предложение, либо Новая Каледония. Уверен, что вы там не бывали и не видали этих белых людей – обритых, в пыльной одежде и в соломенных шляпах, когда они бродят шайками по Нумеа при свете фонарей. Они похожи на волков, похожи на проповедников и похожи на помешанных. Хьюиш по сравнению с лучшими из них – ангел. Вот какая вас ждет компания, Геррик, и вы к ним непременно попадете, я вам это предсказываю.
И в самом деле, когда он так стоял и вся его могучая фигура сотрясалась от возбуждения, казалось, что в него вселился пророческий дух и вещает его устами. Геррик взглянул на него и отвел взгляд – неловко было подглядывать за таким волнением. И всякое мужество покинуло Геррика.
– Вы говорите о возвращении домой, – запротестовал он. – Это невозможно.
– Для нас невозможно, – возразил тот. – Капитану Брауну нельзя, мистеру Хэю, его помощнику, нельзя. Но какое отношение это имеет к капитану Дэвису или к мистеру Геррику, недотепа вы этакий?
– Но ведь у Хэйза были его дикие острова, куда он наезжал, – последовало еще одно робкое возражение.
– А у нас вместо диких островов будет Перу, – ответил Дэвис. – Оно было достаточно диким для Стивенса не дальше как в прошлом году. Думаю, что и для нас дикости хватит.
– А команда?
– Канаки… Ну же, я вижу, вы одумались, дружище. Я вижу, вы со мной.
И капитан снова протянул руку.
– Пусть будет по-вашему, – сказал Геррик. – Я пойду на это. Странный поступок для сына моего отца, но я на это пойду. Я пойду с вами, капитан, на жизнь и на смерть!
– Благослови вас Бог! – воскликнул капитан и умолк. – Геррик, – добавил он, улыбаясь, – я, наверное, помер бы на месте, если бы вы ответили «нет».
И Геррик, поглядев на него, почти уверился в этом.
– А теперь объявим новость лодырю, – сказал Дэвис.
– Интересно, как он ее примет, – сказал Геррик.
– Он-то? Ухватится обеими руками! – последовал ответ.
Шхуна «Фараллона» стояла при входе в лагуну, в самом узком месте, где перепуганный лоцман поспешил ее поставить и сбежать. Если глядеть с берега сквозь редкую полосу судов, на фоне открытого моря выделялись два предмета: по одну сторону – островок с пальмами, пушками и бастионами, возведенными сорок лет назад для защиты столицы королевы Помары, по другую сторону – отщепенка «Фараллона», изгнанная за порог порта; она переваливалась с борта на борт до самых шпигатов, размахивая флагом бедствия. Несколько морских птиц с писком и криком носились вокруг шхуны, а невдалеке, на безопасном расстоянии, держался сторожевой катер с военного корабля. Оружие поблескивало в руках солдат. Неистовый солнечный свет и слепящие тропические небеса придавали картине выпуклость и законченность.
Аккуратная шлюпка с туземцами в матросской одежде на веслах и портовым доктором за рулем отделилась от берега в третьем часу дня и быстро направилась к шхуне. Носовая часть шлюпки была завалена мешками с мукой, луком, картофелем, и среди всего этого восседал Хьюиш, наряженный фок-мачтовым; груда сундуков и ящиков мешала гребцам; на корме, слева от доктора, сидел Геррик в готовой дешевой паре, его каштановая борода была подрезана и заострена, на коленях лежала кипа дешевых романов, а в ногах покоился хронометр, которым заменили хронометр с «Фараллоны», давно остановившийся и потерявший всякую ценность.
