Три красных точки просигналили и сдвинулись в нашу сторону, а Мустами тут же доложил.
– Капитан, у нас требуют лечь в дрейф и заглушить двигатели.
– Опять?! – скривившись, возмутился я. – Шрага, готовь курс корабля и уход из этой системы. Как только все будет готово, прыгай.
– Одну минутку, Капитан, – подала голос Коли. – Что-то мне подсказывает, что это не по наши души. Разреши мне поговорить с ними.
– Пробуй, – согласился я, а для Шраги поправился. – Ты все же рассчитай курс ухода и будь готов к прыжку.
– Форсаж?
– Нам бы заправиться, а после форсажа, можем зависнуть надолго. Но это не исключай.
– Капитан, – почти радостно обратилась ко мне Коли. – Эти, согласны нас принять.
– Что сказали?
– Дали двое стандартных суток на разгрузку.
– Вояки?
– Не совсем, но я предупредила, что мы с Гролиза.
В этой системе мы полностью распрощались с грузом синюхи, и можно было возвращаться. Заправили нас полностью и можно было совершить полный прыжок к сторону Гролиза. Конечно, двадцати двух дней в гипере не хватит, чтобы достичь системы Гролиза, но мы можем пройти большую часть пути.
Корабль вынырнул в обычное пространство, и нам предстояла болтаться в этой системе некоторое время, чтобы дать время на остывание гиперпривода. Вот в чем неудобство долгих прыжков на гражданских образцах кораблей. Их строители, не особо заботятся выносливостью кораблей, и честно говоря, надежностью тоже. Общепринятое мнение, что кораблям гражданской направленности не обязательна спешка. И они, корабли, вполне могут между прыжками немного «отдохнуть», побездельничать. В нашем случае, этот отдых необходим более десяти часов. Затем, можно опять разгоняться и опять в подпространство.
Я часто вспоминаю в связи с этими обстоятельствами, своего ворховца. Ему, для остывания гиперпривода, вполне хватало времени при новом разгоне. А этому корабля, особенно после полного погружения, необходим «отдых».
Не успел я покинуть рубку управления, при этом разрешив присутствие в рубке только дежурной группы, как Мустами доложил.
– Капитан, с нашего корабля идет передача данных.
– Не понял, – удивился я.
– Кто-то общается по местному плантору.
– Можешь определить кто именно. И блокируй.
– Капита-ан, это не военный корабль. Могу только предположить. Это наши пассажиры.
Мужчина и женщина смотрели на меня удивленно и делали непонимающее выражение на лицах, когда я говорил им о недопустимости общения через плантор без моего ведома. Я и сам себя не понимал, почему эта связь меня так взволновала. Вроде бы обычное дело и для своего экипажа я не ограничивал возможность «шарить» в местных планторах, но именно выход в плантор, именно этой парочки, меня взволновала и внутри засела настоящая заноза. Я смотрел на парочку моих пассажиров и никак не мог избавиться от засевшей занозы. Мужчина смотрел на меня немного насмешливо, а потом спросил.
– Господин Капитан, разве мы под арестом? Я сам собирался с вами побеседовать, но чуть позже. Нам передали сообщение, что мы можем получить попутный груз, если немного отклонимся от прямого маршрута. Вы не будете возражать, если мы посетим систему с планетой Агрона?
– Опять на ваших условиях? Я не согласен.
– На этот раз, о доставке груза, вы договариваетесь сами. Нам только передали, что…
– Я понял. Характер груза?
Мне очень не хотелось продолжать разговор с пассажирами. Внутри что-то беспокоило, и это беспокойство касалось пассажиров. Ничего конкретного у меня не было, но я привык прислушиваться к своим ощущениям. Мужчина скривился, как будто я спросил у него что-то интимное и с неохотой ответил.
