Катя вдруг внезапно успокоилась. Ее охватила холодная ярость.
– Что разболтался – уймись! Не забывайся! – она кивнула куда-то в сторону. – Вон сколько порядочных и честных людей без работы ходят. На твое место очередь выстроится!
– Ах, ты… – сжал кулаки бригадир, на его смуглом лице заходили желваки.
Он резко развернулся и выскочил из бытовки, саданув дверью.
Катю сотрясал озноб от пережитого унижения:
«Ну, сволочь, не пойду я у тебя на поводу, не мечтай! Чего придумал – бизнес Озеровых к рукам прибрать! Не будет этого!» – она гордо вскинула вверх руку со сжатым кулаком.
Запихала блокнот с обломком карандаша в карман и вышла из вагончика. Родная синяя семерка неприкаянно ждала ее возле навеса с пиленым лесом.
***
Вечером Катя, сердитая и насупленная, докладывала свекру о прошедшем дне.
– Пап, не нравится мне Роман, хоть тресни, – она нервно принялась кусать и без того неприглядный обломок карандаша. – Он говорит, что бизнес твой выкупить хочет!
– Тебе с ним в койку не прыгать: нравится – не нравится, – пробурчал Сергей Андреевич. – Ты мне факты давай, чем прижать его! А что выкупить хочет, это не криминал. Хотеть не грех! А вдруг продам?!
Катя криво усмехнулась. О происшедшей стычке с бригадиром она благоразумно умолчала. Будоражить угнетенную болезнью нервную систему свекра не решилась. А вдруг ухудшение наступит от расстройства?!
– Ты подумай, пап, какие факты я могу предоставить? Я же не ревизор! Все равно он сделает все так, что не подкопаешься! – Катя задумчиво свела брови к переносице. – Он тебе наличность сдает, с документами, которые приносит, все сходится?
– Сходится! Но чувствую – химичит он что-то! Чутье меня никогда не подводило!
– А если взять и уволить? По недоверию!
– Просто – не могу! – отрубил свекор и пристукнул с досады ладонью по тумбочке. – Что я скажу? И заменю кем?!
Катя монотонно качала ногой и размышляла. Молчание затягивалось.
– Нина Игнатьевна мне по секрету доложила, – заговорила Катя, – что через две недели тебе назначат усиленное лечение: прокапают и физиопроцедуры проведут. Ты уже сейчас почти без кислородной поддержки обходишься, по первому этажу свободно ходишь, а после лечения еще больше окрепнешь! Я буду возить тебя на лесопилку, и ты сам во всем разберешься!
– А до этого, что же, все на самотек пустим?!
– Ладно, – вздохнула Катя, – побуду у них пока под носом, как красная тряпка для быка. Лишнего, глядишь, не позволят, побоятся!
Сергей Андреевич как-то приободрился, услышав от нее про оптимистичные прогнозы врачей. Глаза заблестели деловым интересом, на щеках проступил слабый румянец.
«Попадет мне от Нины Игнатьевны за длинный мой язык!» – струхнула в глубине души Катя.
– Пап, если ты разрешишь, я начну тайком кандидата подыскивать вместо Романа. Может, и повезет нам! – вздохнула она.
– Ага, щас, повезет! – в сердцах крякнул свекор. – Ромка умен, образование специальное имеет, да и опыт – лет двадцать! Я его молодым парнишкой из разваливающегося леспромхоза переманил! И работяги у него вот где! – Сжал он в кулак слабые пальцы.
– Посмотрим-посмотри-и-м, – загадочно протянула Катя. – А насчет того, что все знает и умеет, так и медведей учат! Главное, чтобы человек честным был и добросовестным.
Она поднялась и подошла к окну. Солнце уже опустилось за лес, повесив над ним розовую дымку, теснимую со всех сторон грузными темно-серыми облаками.
