– Это был Петр Александрович? – меня разбирало любопытство – начальник охраны Королевства сейчас должен рвать и метать, услышав мое имя, но он так спокойно свернул разговор?
– Нет, – покачал головой парень и убрал телефон обратно. – С тобой не связано.
Конечно, не связано. Именно поэтому собеседнику ничего не пришлось объяснять – достаточно было назвать мое имя. Ладно, это сейчас не так важно. Я с безмятежной улыбкой окидывала взглядом зал и интересовалась:
– Как будем выбираться? На входе два охранника.
Рома откинулся на спинку и тоже лениво осмотрелся:
– И в зале три. Это минимум. Я могу прорваться. Ну, после того, как доем омаров.
– Но-но, – встрепенулась я. – Ты-то прорвешься, не сомневаюсь, а вот меня наверняка схватят, – я задумалась – вообще-то, пораскинуть мозгами следовало до того, как мы попали сюда.
Напарник прокомментировал, не выражая ни малейшего сожаления о моем положении:
– Если тебя схватят, то мне придется выполнять задания одному. А они могут быть рассчитаны на двоих – так, насколько знаю, в игрищах часто бывает.
– Предатель, ты бросил бы меня не задумываясь, если бы не это, – единственное, что поняла я из его рассуждений. – Я… я могла бы пойти в дамскую комнату, и там сбежать через окно… Например.
– Не хотелось бы тебя разочаровывать, зая, но окна в туалетах бывают крайне редко. И после того, как ты исчезнешь, я уже так запросто не прорвусь.
– О да. И тогда мне придется выполнять задания одной, а они могут быть рассчитаны на двоих! Пупс!
Рома усмехнулся:
– Подозреваю, что наша с тобой командная работа самая некомандная. Предлагаю каким-нибудь образом попытаться работать вместе.
Это я и без него понимала:
– Наконец-то мы пришли к тому, с чего стоило начать.
– И все же я дождусь омаров. Сколько их вообще готовят?
Вот и весь его план. Какая тут может быть командная работа? К окончанию салата я уже определилась – просто надоело ждать. Встала, поправила лиф платья… и со всего размаха плюхнулась на пол, судорожно выдавливая из себя кашель.
Рома, к счастью, хотя бы не стал уточнять, что конкретно я изображаю: сердечный приступ или предсмертные судороги опоссума. Преспокойно включил телефон и закинул его в нагрудный карман – Петру Александровичу нужно будет видео или аудио-подтверждение, никто в игрищах на слово верить не станет. Потом неспешно встал из-за стола и, наконец, заверещал надо мной, обращаясь к подбегающим сотрудникам:
– Врача, врача! Аллергия на клубнику! Вызовите врача!
– К… какая клубника? Не было там никакой клубники… – я слышала, что говорит официант, а сама пыталась подняться на четвереньки, но с кашлем снова бессильно падала.
– Тогда на курицу, – злобно ответил ему Рома. – Есть разница? Кто-нибудь вызовите врача!
Если так пойдет и дальше, то мы тут полчаса задыхаться будем – никому в голову не придет ничего стоящего. Надо подсказывать:
– Воды… – я изобразила умирающего посреди Сахары. Артистично подняла руку вверх, заодно и отодвинула какого-то сердобольного старичка, так и норовившего ухватить меня за грудки. Не дай бог он и есть врач!
Роман помог мне подняться и сделать глоток принесенной воды, я сама потащила его к выходу:
– Воздуха… – новая просьба ведь не должна прозвучать фальшиво? А что я еще должна попросить сразу после воды? – Дышать нечем!
Нам обоим позволили вывалиться на улицу, но сообразительно оставались поблизости. Наверное, охрана тут и не к таким шоу приучена – ничем их не проймешь. Хотя открыто подозрения, конечно, никто не озвучивал. Рома прижимал меня к себе, не позволяя снова упасть, и при этом нашептывал:
