Мы переглянулись. Васильев жестом пригласил его продолжить.
– Первое тело нашли на пирсе, – начал он, открывая папку. – Молодая девушка, около двадцати лет. Второе – в парке, женщина средних лет. И третье… – он замялся, прежде чем продолжить, – девочка, около десяти лет, в канализации. Эти слова повисли в воздухе, как тяжёлый груз. Я почувствовал, как внутри меня нарастает холод. Три убийства за один день. Это не просто случайность. Это было послание.
– Есть ли что-то, что связывает их? – спросил Васильев, его голос был твёрдым, но в нём звучала нотка напряжения.
– Пока ничего, – ответил следователь. – Но все три места находятся недалеко от тех точек, которые вы уже исследовали. Это может быть связано с вашей сетью.
Мы начали с пирса. Место было оцеплено, и несколько офицеров уже работали на месте преступления. Тело девушки было найдено у воды, её одежда была мокрой, а на шее виднелись следы удушения. Я осмотрел место, стараясь уловить детали, которые могли бы дать нам зацепку.
– Здесь явно была борьба, – сказал Климов, указывая на следы на земле. – Но никаких свидетелей. Никто ничего не видел.
Я заметил, что рядом с телом лежал кусок ткани. Он был грязным, но на нём виднелись странные символы. Я поднял его, стараясь не повредить улики, и передал Васильеву.
– Это может быть важно, – сказал я. – Возможно, это часть их ритуала или символика, связанная с их группой.
Следующим местом был парк. Тело женщины нашли на скамейке, её поза была неестественной, как будто её специально посадили так, чтобы её нашли. На её руках были следы верёвок, а на лице – выражение ужаса. Это было не просто убийство. Это было послание.
– Они хотят, чтобы их заметили, – сказал Васильев, осматривая место. – Это не просто преступление. Это демонстрация. Я заметил, что на скамейке была вырезана буква «Г». Это могло быть инициалом или частью кода. Я записал это в блокнот, зная, что каждая деталь может быть важной. Последним местом была канализация. Спускаться туда было тяжело, не только из-за условий, но и из-за того, что нас ждало. Тело девочки лежало в углу, её лицо было скрыто волосами. На стене рядом с ней была нарисована та же буква «Г», что и в парке.
– Это не случайность, – сказал я, осматривая место. – Они оставляют следы, но зачем? Климов нашёл рядом с телом небольшой кулон. На нём был выгравирован символ, похожий на тот, что мы видели на ткани на пирсе. Это была ещё одна связь. Вернувшись в управление, мы начали связывать все три дела. Символы, буквы, места – всё это указывало на то, что убийства были частью чего-то большего. Но кто стоял за этим? И почему они выбрали именно этих жертв? Мы знали, что времени мало. Если это действительно связано с сетью, то они могут продолжить. И каждый следующий шаг будет ещё более опасным. После возвращения в управление мы сразу приступили к анализу найденных улик. Перед нами на столе лежали карты, папки с делами и фотографии мест преступлений. Каждый из нас был погружён в изучение, пытаясь найти связь между убийствами, сетью и другими событиями. Комната была наполнена напряжением, но в этом было и ощущение прогресса. Климов первым заметил закономерность. Он указал на символы, найденные на кулоне девочки и на ткани на пирсе.
– Эти знаки похожи, – сказал он, указывая на выгравированные линии. – Возможно, это часть их ритуала или что-то, что объединяет их цели.
