А сколько раз пыталась похудеть? Да столько же, сколько он подшучивал над ней на дискотеке и назвал пышкой.
И ведь вроде последний раз он даже обратил на неё внимание, и даже потанцевал медленный танец… Она летала как на крыльях, сегодня решилась и испекла его любимый картофельный пирог, а он, он просто взял и уставился на эту городскую куклу и даже пытался ее обнять.
Казалось что сердце разорвалось на несколько частей, слёзы так и жгли лицо стекая тонкими струйками.
Она летела к нему в ожидании улыбки, одобрения, чтобы показать, как он ей небезразличен.
Все было зря…
Дождалась когда братья уедут и проводив их глазами вернулась к предательнице Наталье. Мать прекрасно знала о чувствах девушки, знала и даже поваживала ту, говоря, что давно ждёт внуков, а сама вон как приветливо разговаривает с новой соседкой.
Вот все равно она своего добьётся, только внуков ей не даст, вот возьмёт и так сильно обидится.
Когда соперница и несостоявшаяся свекровь удалились в дом, юркнула на обочину дороги и поплелась в магазин. Плачь не плачь, а работу никто не отменял. Вот как только дышать, когда огромный ком стоит в горле и давит на сердце?
У дверей уже собралась толпа народа, местные бабульки славились своим ранним пробуждением и нетерпимостью.
— И что это мы опаздываем? Сорок минут уже ждём! Вон и машина с хлебом уже пришла, а тебя все нет. Есть же непутёвая! — самая лучшая критика всегда исходит от родственников, вот и сейчас, ее со всем удовольствием, склоняла двоюродная бабка. — Ты не учиться, не работать. Уж быстрее бы тебя замуж что ли выдали!
Рядом стоящий старичок бодро добавил:
— А что быстрее, вон видишь не стой стороны идёт, может скоро и выдадим. Только кто с вами, овчарками, работать-то будет, да ещё и за такие копейки?
В другой раз Настя бы быстро успокоила пересуды и любимую родственницу на место поставила, но сегодня почему-то было как-то безразлично. Пусть брешут, что с них взять? Деревня она и есть деревня.
Машина с хлебом и правда уже ждала ее прихода, шофёр явно нервничал и ерзал на сидении, но зная Настин острый язык, ничего говорить не стал. Что уж теперь, все равно как есть, быстрее не будет.
— Ну, чего разорались, прям оголодали. Постояли, воздухом подышали, хоть солнышко вас чуть погреет, а то вы же скоро в вампирюг превратитесь, не только кровушку пить будите, но и света боятся.
К магазину подлетела Ольга, лучшая подруга и доверенное лицо по совместительству. Она встала перегородив путь толпе, чтобы они не мешались и можно было спокойно разгрузить товар.
— Вот ведь девка, есть ты змея и яд у тебя с языка капает — уже спокойно заметила добрая бабулька.
— Да вы повернитесь, я хоть вам на спину плюну, говорят что яд кобры от всех болячек помогает.
Послышался дружный хохот и народ, чуть успокоившись, стал вспоминать кто за кем стоит по очереди.
Через час в магазине остались только подруги и Ольга с нетерпением спросила:
— Ну как, увидела? Отдала? Что сказал?
Настя села на стул и заревела в голос:
— Нет! Не нужна я ему! Он может и посмотрел бы, да только объявилась эта коза временная, так они с братцем перед ней как болванчики скакали и Наталья вся растеклась в лепёшку. Предатели!
Подруга только руками всплеснула:
— Да подожди ты, не реви, ничего не понимаю.
— Помнишь, вчера вечером по деревне машина навороченная проехала с музыкой на всю?
