Мы с Костиком –
ужасные домоседы, и все свободное время проводим дома. И оставить сына на пару
дней и уехать в командировку – настоящее испытание на прочность. Здесь нет
пограничного состояния, только крайности. И если сейчас мой ребенок уже более
спокойно реагирует на мои отъезды, то раньше я была готова и про командировку
забыть к чертовой матери, и с радио уволиться. Когда Костик обнимал меня за
ноги, кричал и плакал, прятал обувь, держал мертвой хваткой сумку – сердце
кровью обливалось. Когда я с забывшим, что надо стучать, сердцем отдирала руки
сына от своих коленок, выходила за дверь в промокшей от слез одежде, кричала:
«Я привезу тебе игрушку, или конфету, или шарик, или что захочешь!» - и даже на
улице слышала безутешный рев сына – чувство вины зашкаливало. Ирина Петровна
каждый раз заверяет, что мой сын быстро переключается на игру, мультик или еще
что-нибудь и вообще напрочь забывает о моем существовании, но ее слова меня
никак не успокаивают. В ушах стоят разрывающие душу рыдания родного ребенка, и
все время меня не оставляет мысль, что я бросаю свою кровиночку в угоду
карьере. Очень неприятное чувство, надо сказать.
Наверное, если бы у
нас был папа – было бы проще. Намного проще. Потому что несмотря на поддержку родителей
Макса, которые стали близкими людьми для нашей маленькой семьи, все-таки Костя
уже понимает, что они не родные. Он даже требует, чтобы на тренировки его
водила именно я и никто иной. А недавно отказался идти с Ириной Петровной в
детский театр. Сказал, что лучше пойдет в садик. Да, с папой было бы
определенно проще…
Но в этот раз Костик на мой отъезд
отреагировал на редкость спокойно, без слез попрощался и попросил привести какой-то
особенный набор фишек. Всего лишь… Я была готова скупить ему весь «Детский мир»,
лишь бы нервные клетки моего мальчика остались в целости и сохранности.
С мыслями о сыне я поднялась по трапу, нашла
свое место, пожалела, что Макс сидит впереди через несколько рядов. Еще раз
пожалела, когда осознала, что билет для меня радиостанция заказала не возле
моего любимого иллюминатора. Да и попутчиком моим оказался сальный мужик не
самой приятной наружности, когда как Максим уже мило флиртовал с милой
блондинкой, сидящей по соседству.
Заняв свое кресло и заранее пристегнувшись, я
достала небольшой походный нетбук и подключилась к вай-фаю. Я настолько
привыкла к интернету, что считаю его уже частью своей жизни, и ничуть не
удивилась, когда удалось подключить свой мини-ноутбук прямо в самолете. Мужик с
ленивым любопытством заглянул на экран, но под моим вопросительным взглядом
демонстративно отвернулся к окну.
Сам фест прошел без происшествий. Почему именно рок?
Наверное, потому что организаторы лояльно относятся к музыкальным предпочтениям
ведущих. Я могу часами рассказывать об истории отечественного рока, но ни слова
не смогу подобрать для описания хип-хоп-культуры, сколько бы меня не
подготавливали. Кстати говоря, Крылов освещал конкурс брейк-данса где-то под
Новгородом этим летом – вот это его стезя.
Организация
рекламы, маркетинг, продажа билетов, сведение экранной заставки… По-хорошему,
для масштабных мероприятий время растягивается на полгода и более, но в этот
раз кто-то куда-то не успевал. За это время я перезнакомилась с кучей молодых и
начинающих рок-музыкантов. И это было круто! Меня нарядили в готически мрачное
платье в стиле Тарьи Турунен – с немыслимой нашивкой на подоле и серебристыми
украшениями в виде ночных птиц.
