Шальная императрица: «Боже, я обожаю этого мужчину! Святые слова!»
Великая моралистка: «Он имеет в виду серьёзные отношения, а не случайные связи».
Шальная императрица: «Да какая разница, что он имеет?! Организм требует – надо дать».
Женская логика: «А почему серьёзные отношения не могут быть случайными связями? Или случайные связи стать серьёзными отношениями?»
Шальная императрица: «Тебе однозначно нужно на фронт».
Женская логика: «Почему?»
Шальная императрица: «Ты убиваешь».
Пока классный руководитель распинается о том, что можно, а чего нельзя, я борюсь со своими Музами. Уж лучше их трёп, чем ерунда, повторяющаяся каждое родительское собрание.
Серьёзные отношения заводить я не планирую. Во-первых, все потенциальные кандидаты после Роберта Щегельского резко упали в рейтинге, ни один не дотягивал даже до его мизинчика. Во-вторых, какие могут быть отношения, когда у тебя на руках домашнее задание по математике, невыученный стих и неготовая поделка по технологии? И в-третьих, я и сама не готова, чтобы спотыкаться об кого-нибудь в нашей с Эдом двухкомнатной квартирке.
Поэтому никаких серьёзных отношений.
[1] Слова из песни «Кабриолет», группа «Ленинград». Автор текста и музыки Сергей Шнуров.
3. Глава 2
Как же давно это было. Или нет? Сложно сказать. Каждый день, как близнец, похож на предыдущий, и мало чем отличается даже спустя столько лет. Единственное, что изменилось – это мой брат. Точнее его рост. Из милого пухляша он превратился в симпатичного юношу, а ещё пара-тройка лет и будет чертовски притягательным мужчиной. Только вот сталкиваться в одной квартире с братом-переростком стало как-то неловко. И если Эд мог спокойно дефилировать в одних боксерах, то мне приходилось отводить взгляд.
– Эд, да чтоб тебя за ногу! А штаны надеть нельзя?
– Соня, я же дома.
– И что?! Это ничего, что я тоже дома?
– Ты мне не мешаешь нисколечко.
– Да, ладно?! Спасибо и на этом. Живо штаны надень, я сказала! Иначе я тоже буду рассекать по квартире в одних стрингах!
Эд нахмурился.
– Что? Не нравится? – любопытствую у вдруг замолчавшего брата. А как он хотел?
– Как бы даже и не знаю, что сказать….
– Ты мне поговори ещё.
– Ладно, понял я.
– Это хорошо, что понял, – вздыхаю. Не скажу, чтобы меня это сильно напрягало, но ведь должны же быть хоть какие-то приличия!
Великая моралистка: «Я бы напомнила, кто занимался воспитанием сего объекта. Точнее – не занимался! Откуда там приличия?»
Это я и сама знаю, без напоминания. Когда мне было его воспитывать, если я всё время работала и, вдобавок, училась? Главное было одеть, обуть, накормить и вывести в люди, а не гулять, как поётся в детской песенке. Вот и получилось то, что получилось.
Смотрю придирчиво на Эдика. Штаны он напялил, а вот про футболку братику не сказали. Вздохнув, качаю головой: девятнадцать лет, а хуже десятилетнего, честное слово! Тот хотя бы сразу одевался, и не нужно было тыкать носом.
– Кофе будешь? – спрашивает Эд, бросая взгляд через плечо.
– Буду, – соглашаюсь. А почему бы и нет, когда тебе его приготовят и подадут?
Это ещё один булыжник в мою сторону: готовить я не умею. Совсем. Даже не пыталась учиться. Во-первых, времени на это катастрофически не хватало, так как я предпочитала штудировать кодекс или улучшать знания иностранных языков. А во-вторых, вот не тянуло меня к кухне. Вообще, никак. Поэтому я прекрасно обходилась теми полуфабрикатами, которые предлагали современные технологии.
