– Ты им веришь? – укладываясь спать, Яра уже привычно подвинулась на кровати, освобождая место мужу.
– Не во всем, – потянувшись до хруста в спине, ответил Дан. – Бальтазар недоговаривает. Причем сильно. Понять бы только, он это делает для защиты своей небольшой семьи или есть другие причины.
– Ты заметил, как Азарий относится к отцу? Мальчишка явно не в восторге от него. Только не могу понять, из-за того, что он сильно ограничивает свободу сына, или его не устраивает что-то еще?
– Тут все просто, оборотни ценят силу. А ты видела этого… словами не передать. Вот уж удивил. Такой зверь и вот эти вот ссутуленные плечики, очки и занудный голос. Понятно, что пацан бунтует. Да и потом, у него возраст такой, когда волк пытается прочувствовать сферу влияния как на своего человека, так и на окружающих.
Дан прошелся по комнате, проверяя, все ли на местах, и, задув свечу, занял свое место. Как всегда, в темноте чувства обострились и тут же в голову мужчине полезли мысли и образы. Ярослава что-то еще говорила про оборотней, но нить разговора ускользала от мага. Да и как могло быть иначе, рядом лежит такая теплая манящая женщина. Тонкий аромат духов щекочет обоняние, каждый вздох и шелест ткани будоражат воображение, а ему снова приходится сдерживать свои желания.
И казалось бы, рядом жена. Женщина, которая принадлежит ему, а трогать нельзя. Да что там трогать. Он, как пацан, впервые влюбленный, смотреть на нее боится. Подумает что-то не то, взбрыкнет, снова отдалится и начинай все сначала. Еще, чего доброго, вспомнит, что собиралась отселить его и заставит хибару из еловых веток для себя строить. Вот и приходится смотреть издалека и мечтать. Единственная близость, которую Дан мог себе позволить, это обнять Яру во время сна. Мелочь, но пока хватает и этого, терпения ему не занимать.
– …ловушка.
Конец фразы прервал поток мыслей и пришлось сосредоточиться на разговоре.
– Что, ловушка? – переспросил, откашлявшись.
– Откуда в лесу взялась ловушка? Ты что, меня вообще не слушаешь?
– Извини, задумался.
Хорошо, что в комнате было темно и неожиданно покрасневших щек Яра никак не сможет рассмотреть.
– Это я тут сама с собой разговариваю, что ли? – смешно фыркнула. – Ну, спасибо.
– Не обижайся, – Дан, повернувшись на бок, безошибочно нашел ладонь Яры и мягко сжал ее пальчики. – Насчет ловушки очень правильный вопрос. Мне тоже интересно, кто в лесу мог поставить силки. Нужно спросить Геру, вдруг она видела кого из деревенских.
– Вряд ли.
Ярослава широко зевнула.
– Ты и сам знаешь, что жители Магриф не заходят далеко в лес. Да и уговор у нас с ними по поводу охоты.
– Все договоры так или иначе нарушаются. По-другому люди не умеют жить.
– И маги.
– Да, и маги тоже. Иначе не существовало бы Братства и мне пришлось бы или, сцепив зубы, быть частью системы круга сильнейших, или давно научиться выживать где-нибудь в лесу и промышлять если не разбоем, то чем-то еще не очень законным.
– Думаешь, что все-таки кто-то из деревенских мужиков зашел так далеко?
– На самом деле нет. Но лучше было бы, чтобы мои опасения не подтвердились.
– Опасения?
– Да. Маги, Яр, не те, с кем хотелось бы на самом деле воевать. Но слишком часто в Брошенном лесу происходит нечто непонятное, чтобы думать на деревенских жителей. Магическую ловушку, в которую ты не так давно попала, я все еще не забыл.
– Студенты?
– Сомневаюсь, что им это может быть под силу. Точно не тем, которые чуть было не уничтожили дриаду.
