Шумно радуясь, Рикардо пригласил друга в дом, где уютно мерцали огоньки свечей:
– Знал, что не забудешь старого приятеля! Ужин давно готов, и у нас есть альберинское вино, чтобы достойно отметить встречу! Надеюсь, ты останешься доволен.
Алессандро засмеялся:
– Я не разборчив. На галерах в походе нам приходилось пить такое, что по сравнению с тем пойлом любое вино покажется амброзией!
После долгих недель плавания лестница слегка покачивалась у него под ногами. Рикардо, показывая путь, освещал им дорогу канделябром, от которого по стене бежали длинные тени.
Они поднялись в кабинет, где на столике возле окна был накрыт ужин. Бьянка, вероятно, давно спала. Рикардо, порывистый, как всегда, энергично придвинул стул, разлил вино и уселся напротив.
– Расскажешь, что нового в Венетте? – спросил Алессандро, взяв бокал.
После гибели графа Арсаго он, едва оправившись от ран, поступил на службу к новому дожу, однако они не сошлись характерами. Дон Сакетти желал бы держать слишком прямодушного синьора ди Горо подальше от Венетты и сенатских заседаний. Командование эскадрой галер как раз предоставляло такую возможность. Поэтому Сакетти с радостью отправил Алессандро защищать венеттийские крепости на островах Альберино, Канди и Керкире, а тот и не возражал. Набеги тарчей с каждым годом становились всё жёстче. Всецело поглощенный новыми обязанностями, Алессандро теперь редко появлялся в Венетте.
– У нас до сих пор вспоминают церемонию «бракосочетания с морем», которую, по традиции, провел дон Сакетти. Брак в этот раз получился очень… скоропостижным. Было забавно смотреть, как напыщенный «Бученторо», весь в коврах и позолоте, драпает обратно в лагуну так, что у гребцов аж весла гнулись! Я слышал от моряков, что за островом Дито их встретил какой-то кошмар: гигантский полипус с такими щупальцами, что ими можно было опутать весь «Бученторо», от носа до кормы!
– Быть такого не может, – сказал Алессандро с ноткой растерянности в голосе. От рассказа Рикардо в его памяти всплыл образ того морского чудовища, с которым ему довелось «пообщаться» в крипте.
Рикардо пожал плечами:
– Мистика какая-то, да… – он понизил голос: – Но для тех, кто видел тело дона Арсаго той ночью, этот рассказ звучит правдоподобно. Энрике ведь тоже был на «Бученторо», как ближайший родственник дожа. Некоторые думают, что ему вовсе не следовало бы лезть на галеру, так как кровь Арсаго проклята морем навеки!
– В общем, – добавил Рикардо, – наш дож теперь старается держаться подальше от морских дел. Возможно, поэтому он стал ярым сторонником «земельной» политики и легко согласился на союз с тарчами, чтобы торговать через них с Ханааном.
Эта новость ошеломила Алессандро гораздо сильнее, чем слух о появлении морского монстра. Он даже поперхнулся:
– Союз с тарчами? Ты шутишь!
– Не поверишь, но Сакетти настроен серьезно.
– После того, что они натворили в Хрисе? После Элафониси и Пароса? После расправы в Арсиное?!
На лице Алессандро засветилось такое страшное тихое бешенство, что Рикардо невольно отодвинулся вместе со стулом:
– Эй, чего ты на меня-то рычишь? Я тут вообще ни при чём. Это всё фиескийцы виноваты: они сговорились с Лигой Четырёх и готовят против нас мощнейший союз. Вот Сакетти и подумывает задружиться с тарчами. Нужно же где-то искать союзников?
– Союзников? А ты знаешь, что они сделали на Альберино? – спросил Алессандро тихим голосом. – Крепость Арсиноя держалась всю зиму. Мы не могли прийти на помощь из-за штормов. В конце концов, гарнизон решил сдаться. Тарчийский паша обещал, что позволит уцелевшим защитникам свободно уйти. Вместо этого он приказал казнить двести человек, а остальных приковать к скамьям на галерах. Когда мы вошли в крепость, там были одни развалины, по колено залитые кровью!
