– Спасибо тебе за все, Лиам, – прошептала Эмили.
– Я всегда буду любить тебя, Эмили, – ответил он.
– Я тоже тебя люблю, Лиам, – прошептала она.
И они замолчали, обнявшись, готовые к тому, что скоро их разлучит. Но их любовь была сильнее смерти, и она останется вечной.
Тишина и память
Дни, или скорее, часы, перетекали один в другой, как туманные сумерки, теряя свою четкость и очертания. Болезнь Эмили достигла своей последней, самой жестокой стадии. Она практически перестала говорить, большую часть времени проводила во сне, а ее тело стало таким хрупким, что казалось, будто она вот-вот превратится в пыль. Лиам, не отходя ни на шаг от ее постели, продолжал держать ее за руку, читал ей вслух любимые стихи, и пел тихие колыбельные, словно пытаясь удержать ее в этом мире, хотя сам понимал, что это уже невозможно. Он ухаживал за ней с бесконечной нежностью, словно за хрупким цветком, который вот-вот увянет, стараясь сделать ее последние моменты максимально комфортными и спокойными. Он перестал плакать, перестал надеяться на чудо, он просто был рядом, даря ей всю свою любовь и поддержку, до самого конца.
В один из особенно тихих вечеров, когда за окном уже сгустились сумерки, а в комнате горел лишь слабый свет ночника, Эмили внезапно открыла глаза. Она посмотрела на Лиама, и в ее глазах, несмотря на слабость, промелькнула знакомая искорка любви. Она слабо улыбнулась, словно пытаясь утешить его, и еле слышно прошептала:
– Лиам…
Лиам тут же склонился над ней, его сердце забилось быстрее.
– Я здесь, милая, – прошептал он, сжимая ее руку. – Я рядом.
– Люблю… – прошептала Эмили, ее голос был совсем слабым, почти неразличимым.
– Я тоже тебя люблю, Эмили, – ответил Лиам, его голос дрожал от слез, но он не позволил им пролиться. – Больше всего на свете.
Эмили закрыла глаза, и ее дыхание стало ровным и спокойным. Лиам продолжал держать ее за руку, словно боялся отпустить ее, словно его объятия могли удержать ее в этом мире. Он смотрел на ее лицо, и пытался запомнить каждую черту, каждое движение, каждую мимику. Он хотел сохранить ее образ в своей памяти навсегда.
Он сидел так долго, в тишине, в темноте, пока не почувствовал, что ее рука, которую он держал, стала холодной и безжизненной. Он замер, словно его парализовало. Он не мог поверить в то, что произошло, его мозг отказывался принимать эту ужасную правду. Он медленно поднял ее руку и поцеловал ее холодные пальцы.
– Эмили… – прошептал он, его голос был полон боли и отчаяния.
Он прижался к ней, обнимая ее хрупкое тело, и его слезы, которые он так долго сдерживал, наконец хлынули потоком. Он плакал не крича, не выл от горя, а просто тихо, с болью, которая разрывала его сердце на части. Он плакал, потому что потерял свою любовь, свою жизнь, свою половинку. Он плакал, потому что его мир рухнул в одно мгновение, оставив его в одиночестве, среди осколков его разбившегося счастья.
Он сидел так, обнимая ее, словно надеялся, что она проснется, что она скажет ему, что все это был лишь дурной сон. Но этого не произошло. Эмили больше не дышала, ее сердце остановилось, ее душа покинула этот мир, оставив Лиама в одиночестве.
Он долго сидел так, обнимая ее, словно пытаясь согреть ее своим теплом, словно пытаясь вернуть ее обратно. Но все его усилия были напрасны. Эмили ушла, оставив его одного со своим горем.
Наконец, собрав в себе остатки сил, Лиам медленно отстранился от нее. Он посмотрел на ее лицо, и в ее чертах он увидел умиротворение. Она была спокойна, словно освободилась от боли и страданий. Он закрыл ей глаза, и медленно прикрыл ее одеялом.
