Они сели на стулья напротив его стола. Эмили сжала руку Лиама, ища в нем поддержку и утешение.
– Доктор Грин, – начал Лиам, – мы хотели узнать все подробности о болезни Эмили.
– Конечно, – ответил доктор Грин, кивнув. – Я готов ответить на все ваши вопросы.
Он начал рассказывать о болезни Эмили, о ее симптомах, о методах лечения, которые могут облегчить ее состояние. Но он также говорил о том, что болезнь неизлечима, и что им нужно будет принять это.
– Я понимаю, что это очень тяжело, – сказал доктор Грин, – но мы будем рядом с вами. Мы поможем вам во всем, что вам нужно.
– Мы… мы хотели узнать, есть ли какие-нибудь другие способы лечения? – спросил Лиам, его голос дрожал.
– К сожалению, – ответил доктор Грин, – на данный момент нет. Мы можем предложить вам только поддерживающую терапию.
– Но… но… – Лиам снова замолк, словно не находя нужных слов.
– Мы попробуем все, что возможно, – добавил доктор Грин, – но я не хочу давать вам ложную надежду.
Эмили молчала, слушая доктора Грина. Она чувствовала, как ее сердце разрывается на части от боли, но она старалась быть сильной ради Лиама.
– Мы понимаем, – сказала она, наконец, ее голос был тихим. – Спасибо, доктор Грин.
– Я всегда буду рядом, – сказал доктор Грин. – Если вам что-нибудь понадобится, звоните в любое время.
Лиам и Эмили попрощались с доктором Грином и вышли из больницы. Они снова сели в машину, и их сердца были полны боли и отчаяния. Они понимали, что шансов нет, но они все равно не хотели сдаваться.
– Мы должны прожить это время вместе, – сказал Лиам, сжимая руку Эмили. – Мы должны наслаждаться каждым моментом.
– Да, – прошептала Эмили, улыбаясь ему сквозь слезы. – Мы будем вместе.
Они поехали домой, словно идя навстречу судьбе, с любовью в сердце, и надеждой, которая едва теплилась внутри. Но они знали, что они не одни. У них есть друг друг, и их любовь будет их главной опорой.
Бесконечные дни
Дни, последовавшие за визитом к доктору Грину, начали тянуться с мучительной медлительностью, словно время замедлило свой бег, чтобы растянуть их боль и отчаяние. Эмили и Лиам пытались вернуться к своей обычной жизни, но между ними словно образовалась невидимая трещина, которая постепенно расширялась, затягивая их в водоворот тревоги и безысходности. Они больше не могли разговаривать так же открыто и легко, как раньше. Слова казались им тяжелыми, словно камни, которые трудно произнести, а любое проявление радости отзывалось в их сердцах острой болью. Они словно ходили по краю пропасти, боясь сделать лишний шаг, чтобы не сорваться вниз.
Лиам, как мог, старался облегчить жизнь Эмили, окружая ее заботой и любовью. Он готовил ее любимую еду, приносил ей цветы, читал ей книги вслух, но за всей этой заботой и вниманием Эмили чувствовала его невысказанную тревогу, его внутреннюю агонию ожидания. Она видела, как он ночами долго не может заснуть, глядя на нее, словно стараясь запомнить каждое ее движение, каждое ее дыхание. Она чувствовала себя виноватой, что заставляет его страдать, но ничего не могла с этим поделать.
– Ты не должен так беспокоиться, Лиам, – говорила она ему, когда он приносил ей очередной букет цветов. – Я не хочу, чтобы ты мучился из-за меня.
– Но я не могу иначе, Эмили, – отвечал он, его голос был полон печали. – Я хочу, чтобы ты была счастлива. Я хочу сделать все, что в моих силах, чтобы тебе было хорошо.
