Александр снова осмотрел свое отражение. То же лицо, те же глаза, но теперь они выражали не только недовольство, но и какую-то скрытую силу. Он чувствовал, что перед ним стоит не просто отражение, а нечто другое, самостоятельное, обладающее собственным разумом и волей. Он посмотрел на свои руки – и увидел в отражении как тот медленно на него смотрит, явно выражая неуважение к нему. Он не понимал, почему. Почему отражение вдруг стало таким… таким дерзким и неуправляемым. Александр потер виски, пытаясь унять нарастающее беспокойство. Он чувствовал, как его нервы напряжены до предела. Он сделал шаг назад, намереваясь отойти от зеркала, но не успел. Он увидел, как отражение резко качнулось вперед и коснулось поверхности стекла, словно пытаясь прорваться сквозь него. Он отступил от зеркала. Александр замер, глядя на свое отражение, которое нагло и дерзко смотрело на него.
Нарушение границы
Александр отступил от зеркала, чувствуя, как сердце колотится в груди, словно пойманная в клетку птица. Он не мог поверить в то, что только что увидел. Его отражение, его собственная копия, пыталось прорваться сквозь зеркальную поверхность, словно пленник, стремящийся на свободу. Он огляделся, словно ища помощи, но ванная комната молчала, лишь тихий гул лампочки нарушал зловещую тишину. Он смотрел на свое отражение – оно стояло на том же месте и смотрело на него со все той же насмешливой ухмылкой, с выражением почти враждебного вызова. Он понял, что теперь все изменилось. Его отражение – уже не просто пассивный отблеск света, а нечто другое, обладающее своей волей, разумом и, возможно, даже опасное.
Он медленно подошел к зеркалу, стараясь не смотреть прямо в глаза своему двойнику. Он протянул руку и осторожно коснулся прохладной стеклянной поверхности пальцами. Стекло было гладким, холодным, как всегда. Он провел ладонью по зеркалу, пытаясь найти какой-то изъян, какую-то трещину, но ничего не обнаружил. Зеркало оставалось идеально ровным. Но за этим ровным стеклом, он знал, таилось нечто, что вселяло в него ужас и одновременно неудержимое любопытство. Он вновь перевел взгляд на свое отражение и встретился с ним глазами. Его двойник смотрел на него уже не с насмешкой, а с какой-то настойчивой требовательностью, словно чего-то ждал.
Александр глубоко вздохнул, пытаясь собраться с мыслями. Он понял, что избегать своего отражения – не выход. Он должен был понять, что происходит, и как с этим справиться. Он сделал шаг вперед и остановился в нескольких сантиметрах от зеркала.
– Хорошо, – сказал он, стараясь говорить ровным голосом. – Что ты хочешь?
Отражение молчало. Оно просто смотрело на него, как хищник, оценивающий свою добычу. Его глаза сверкали, но не отражали света, а, казалось, сами излучали какой-то темный, недобрый огонь. Александр чувствовал, как по спине пробегает холод, и внутри нарастает ощущение тревоги.
Он повторил свой вопрос, на этот раз громче и настойчивее:
– Я спрашиваю, что тебе нужно? Зачем ты так себя ведешь?
Отражение снова промолчало, но на его лице появилась еле заметная ухмылка. Он почувствовал, что это некое насмешливое “посмотрим”. Он прищурился.
– Ты… ты не можешь говорить? – спросил он, понимая, что это звучит глупо, но ему очень хотелось получить какой-то ответ.
Отражение не ответило, но вместо этого медленно подняло правую руку и коснулось зеркальной поверхности, в том же месте, где только что была рука Александра. Потом отвело руку и показало на себя.
